Невеста решает бунтовать. Мстислава Черная

друг всё организует. Мы скажем, что он не знал, что именно снимает газетчик, поэтому поспешил войти, чтобы предупредить меня, и… застал нас с тобой. Пока твой папа тебя хватится, я успею отвезти тебя в храм, а с твоим папой говорить буду не я. Мой друг принесёт фотографию и заверит, что всё уладил с газетчиком, объяснит причину, по которой мы поженились. Твоя семья будет вынуждена принять, понимаешь?

      Мне страшно.

      Очень-очень страшно.

      Лучше умереть, чем позволить ему…

      – И что? –  я всё ещё стараюсь говорить спокойно. –  Что помешает мне рассказать о насилии и попросить тебя убить? Ты умнее, но на дуэли ум тебя не спасёт. К тому же, я не понимаю, как ты собираешься на мне жениться. Ты привезёшь меня в храм, да. Нужно либо моё согласие, либо папино.

      – Или человека, которому князь Кокберг доверил говорить от его имени, –  педантично уточняет Рей.

      – Такой есть?! –  я не могу скрыть ужаса.

      – Нет, –  с сожалением вздыхает Рей.

      – Вот…

      Не успеваю я обрадоваться, Рей перебивает:

      – Белая богиня далеко не единственная богиня. Есть другие. Песчаный Кадор похищение строптивых красавиц не только одобряет, но и считает доблестью. Как и укрощение. Дара, ты хотела знать, как я заставлю тебя говорить семье правильные вещи? На нашей свадьбе тебе придётся выпить ритуальное Вино послушания, хорошо? Ты знаешь, как оно действует?

      Он действительно умный. В книгах, которые я читала, говорилось, что Вино послушания превращает девушек в безвольных кукол. Парадоксальным образом жертвы сохраняют разум, ведут себя естественно, но при этом не способны противостоять приказам хозяина, чья кровь была добавлена в вино.

      Рей подталкивает меня к кровати.

      – Что?!

      – Ты о том, что газетчик ещё пришёл? Не волнуйся, он будет вовремя, рано утром, в солнечных лучах кадр получится наиболее эффектно. Мой друг тоже придёт утром. Беспокоить их посреди ночи будет неудобно. К тому же, чтобы отправить приглашения, мне придётся отлучиться. Скажи, разве ты будешь сидеть смирно? Я думаю, что нет. Я не могу позволить тебе уйти.

      Он дышит в затылок, прижимается ртом к коже за ухом.

      – Меня сейчас стошнит.

      – Постарайся сдержаться, Дара, иначе я разозлюсь ещё больше. Я и так на тебя зол, помнишь? Я прямо сейчас накажу тебя, –  он расстёгивает пуговицу за пуговицей, сверху вниз, не торопясь, поглаживая через ткань. –  Но я могу быть и немного нежным, если ты расслабишься. Ну же, подумай, какой первый раз ты хочешь?

      – Какая же ты мразь.

      – Ты ошибаешься. У кролика и у волка, у каждого своя правда. Для кролика волк чудовище, но я просто… собираюсь тебя съесть. Кто сказал тебе родиться глупым кроликом? Знаешь, Дара…

      Он стягивает с меня жакет, заставляет разуться. Амазонка сползает по ногам вниз. Я остаюсь в одних панталонах и блузе поверх нижней сорочки. От того, что Рей медлит, только хуже. Я ещё не раздета полностью, но уже чувствую себя голой. И грязной.

      Полнейшая беззащитность сводит с ума, и, чтобы не утонуть в отвращении и унижении, я цепляюсь за