Вот так мы теперь живем. Энтони Троллоп

красивые слова, но вы знаете, что я вас люблю.

      – Правда любите?

      – Клянусь Богом! Я полюбил вас с первого взгляда. Честное слово.

      Это было довольно жалкое признание в любви, но его хватило.

      – Тогда и я буду вас любить, – сказала Мари. – Всем сердцем.

      – Ну вот, милое дело.

      – Я теперь ваша милая? Мне ведь теперь можно называть вас Феликс? Да?

      – Да пожалуйста.

      – Ах, Феликс, я надеюсь, вы будете меня любить. А я буду так вас обожать! Знаете, ко мне многие сватались.

      – Догадываюсь.

      – Но я никогда никого из них не любила – нисколечки!

      – А меня любите?

      – О да!

      Говоря, Мари смотрела в его прекрасное лицо, и в глазах у нее стояли слезы. Он подумал, что она очень невзрачна. Если выбирать только по наружности, даже София Лонгстафф была бы лучше. Другого могла бы тронуть искренность, с которой Мари разом смеялась и плакала, но только не сэра Феликса. Они гуляли среди кустов довольно далеко от дома, и никто их не видел, так что он по обязанности обнял Мари за талию и поцеловал.

      – Ах, Феликс, – проговорила она, подставляя ему лицо, – меня еще никто не целовал.

      Он не поверил, да его это и не занимало.

      – Скажи, что будешь добр ко мне, Феликс. Я обещаю быть доброй к тебе.

      – Конечно буду.

      – Мужчины не всегда добры к женам. Папенька часто очень крут с маменькой.

      – Полагаю, у него тяжелый характер?

      – Да, хотя меня он нечасто бранит. Не знаю, что он скажет, когда мы ему откроемся.

      – Но он же намерен выдать тебя замуж?

      – Он хотел выдать меня за лорда Ниддердейла и лорда Грасслока, но я их обоих ненавижу. Думаю, сейчас он опять хочет выдать меня за лорда Ниддердейла. Он сам так не говорит, но сказала маменька. Однако я никогда не соглашусь. Никогда!

      – Надеюсь, Мари.

      – Не бойся ни чуточки. Я не выйду за него даже под угрозой смерти. Я ненавижу его… и так люблю тебя! – Она всей тяжестью повисла на руке сэра Феликса и снова заглянула в его прекрасное лицо. – Ты поговоришь с папенькой?

      – Лучший ли это способ?

      – Да, наверное. А какой еще есть?

      – Может быть, мадам Мельмотт…

      – О нет. Ее не уговорить. Она боится его как огня. Гораздо сильнее, чем я. Мне казалось, это всегда делает джентльмен.

      – Конечно, я пойду к нему, – сказал сэр Феликс. – Я его не боюсь. С какой стати мне его бояться? Как ты знаешь, мы с ним добрые друзья.

      – Я очень рада.

      – Он только недавно назначил меня директором одной из своих компаний.

      – Правда? Может быть, он захочет видеть тебя своим зятем.

      – Кто знает? Тут не угадаешь.

      – Надеюсь, что захочет. Я бы хотела, чтобы ты стал его зятем. Надеюсь, я ничего неправильного не говорю. Ах, Феликс, скажи, что любишь меня.

      Она снова подняла к нему лицо.

      – Конечно, я тебя люблю, – ответил он, про себя думая, что сейчас ее целовать не обязательно. – Здесь неудачное место для разговора с твоим отцом. Я дождусь его возвращения в Лондон.

      – Сейчас