Девочка Джа. Юлия Николаева

сколько вы мне за это заплатите?

      Я была почти уверена, что сейчас вылезу из платья, спрячу свою грудь куда подальше и отправлюсь домой. Какие-то границы ведь должны быть…

      Александр назвал цену. Я икнула. Похлопала глазами.

      – Сколько? – переспросила мужчину. Он повторил, разглядывая меня с интересом. Нравится, видимо, наблюдать, как люди меняют принципы на деньги. Хотя если вдуматься – то принципов у меня много, а денег мало. Можно и продать несколько, не обеднею.

      Снова посмотрела в зеркало. Косметику уже не смыть, прическу не убрать, может, хоть платье поменяют на что-то более приемлемое? Хотела задать вопрос, а потом подумала – за другое платье премию могут и урезать. Тут же у них образ, понимаете ли.

      Вздохнув, сказала печально:

      – Творчество должно быть свободным, понимаете, Александр Иванович?

      От отчества его малость перекосило. Малость – но приятно.

      – Поверь, то, что ты будешь исполнять, на творчество не тянет. Так что можешь уверенно договариваться со своей совестью. Идем.

      Я показала ему язык, правда, когда мужчина повернулся спиной. Одежда осталась на вешалке, заваленной шмотками, я подумала, ничего с ней не случится, потому посеменила на своих ходулях за Александром. Иванычем.

      Мы пришли к Диме в маленькую комнатушку с диваном, столом и ноутбуком, рядом с которым лежала стопка листов. Парень вскочил и тоже открыл рот, на меня глядя.

      – Это кто? – задал вопрос, я только глаза закатила. Нет, он серьезно?

      – Это музыкант, – улыбнулась язвительно, – с регги-группой на гастролях.

      Александр хмыкнул, Дима еще больше рот открыл. Рассматривал меня совсем неприлично, никакой выдержки у парня. Все на лице написано – сколько бы раз, в каких позах.

      – Слюни подбери, – охладил его пыл Александр, и Дима сразу скуксился.

      – Ну я пошел, – вздохнул и быстренько сбежал. Вот так и после секса, наверное, было бы. Бегать, я смотрю, он вообще мастер.

      Я села на диван, Александр на стул, протянул мне листы. Оказалось, распечатанные тексты с аккордами. В общем-то, мне хватило одной строчки. Ну знаете, я угадаю эту мелодию с двух слов: корточки и папиросочка. Чувствуете, сложилось, да? Ну ладно, тексты блатняк, так те, кто их слушает, тоже значит. Некстати вспомнилась цепь Виктора Алексеича. Увесистая такая.

      Если снять туфли, будет шанс сбежать. Ага, в этой змеиной шкуре… Они все продумали. Ладно, не будем отчаиваться, может, я что не так поняла?

      Кашлянув, поинтересовалась, надеясь, что мой голос звучит нейтрально:

      – Скажите, Александр Иванович, а эти товарищи, что будут меня слушать… Они типа бандиты?

      Мужчина снова дернул уголком губ, давя улыбку.

      – Так что, в песнях написано? – спросил вроде бы серьезно, но что-то вызывало сомнения.

      – Литературный контекст намекает, – ответила я обтекаемо. Он все-таки хмыкнул, качая головой.

      – Тебе нечего бояться. Выйдешь, отыграешь программу, получишь бабки и будешь свободна, как ветер.

      Ну