Коммуналка: Добрые соседи. Карина Демина

рассчитывал.

      И даже не он сам, но супруга его, дражайшая Калерия Ивановна, имевшая все основания на то, чтобы заявку удовлетворили. И вполне возможно, что мысленно они уже полагали эту комнату своей.

      И даже приглядывались к ремонту.

      Обои там выбирали.

      Или краску.

      Мебель новую…

      А тут Свят появился, и поди-ка пойми, как надолго. Сомнений в том, что Калерия Ивановна поделилась с супругом его, Свята, маленькою тайной, не было ни малейших. У этаких пар тайн друг от друга не бывает.

      – Я ненадолго, – счел нужным сказать Свят.

      Он разглядывал двуипостаснного, слишком большого, массивного, чтобы чувствовать себя рядом с ним в безопасности. Напротив, приходилось бороться с желанием отодвинуться, отвести взгляд.

      Съежиться.

      Спрятаться в надежде, что существо это не заметит.

      – И после ваш вопрос будет решен положительно.

      Ингвар чуть склонил голову. И взглядом зацепился. Зря это он, конечно, ибо теперь наступила его очередь бороться со страхами. Двуипостасный глухо заворчал.

      Уши его заострились.

      Плечи поднялись…

      – А что вы тут делаете? – осведомился тонкий голосок. – Дядя Ингвар, вам тетя Лера дома оборачиваться запрещает.

      Розочка протиснулась мимо оборотня и еще за палец его подергала, привлекая к себе внимание. Притом ни кроваво-красный блеск в глазах, ни вздыбившаяся на загривке шерсть вперемешку с боевыми иглами ее не смутили.

      – Она полы помыла, а вы шерстью натрясете.

      Это было сказано совершенно по-взрослому.

      – Не натрясу, – смутился Ингвар.

      И Свят тоже, хотя он-то шерстью трясти точно не собрался.

      – А вы тут совсем жить станете? – Розочка, сменившая байковую пижаму на байковое же платьице, вновь же чересчур просторное для худенького ее тельца, огляделась.

      – Стану.

      Девочка кивнула.

      И острое ушко ее дернулось.

      – А вам бабушкины вещи нужны?

      – Нет.

      – И машинка тоже? – она склонила голову. И Святу стало неудобно под пронзительным взглядом этих зеленых глаз.

      Слишком уж ярких.

      Слишком… неправильных.

      – И машинка тоже, – отозвался он, борясь с этим вот неудобством. А девочка кивнула, будто и не ждала иного ответа.

      – Тогда я заберу, – сказала она и подошла к шкафу. – Раз не нужны. Бабушка говорила, чтобы я потом, как ее не станет, машинку забрала. Конечно, мама шить не умеет, но я смогу, только надо будет со стульчиком придумать, а то как сижу, то ноги до педали не достают.

      Старая швейная машинка обнаружилась в шкафу. Поставленная на железную раму, она гляделась массивною, тяжелой, что нисколько не смутило Розочку. Она качнула колесо, тронула ножную педаль, убеждаясь, что за месяцы стояния не случилось беды, и повернулась к оборотню.

      Уставилась на него молча.

      А тот также молча кивнул.

      – Извини, – сказал он Святу. – Я скоро…

      Машинку он извлек легко, будто весу в ней вовсе не было. И держал-то одной