Случайный папа. Наталья Ручей

меня обдает запахом терпкого мужского парфюма и вкрадчивым шепотом:

      – Что нужно сделать?

      – Набирать срочно 102?

      На этот раз смешок мне не слышится. Как и то, что его дыхание задевает мои волосы и похлеще фена нагревает макушку.

      – Еще варианты?

      – Старшему брату-боксеру. Но мне с этим не повезло.

      – Последняя попытка.

      Раз последняя, беру помощь друга! Многозначительно смотрю на Иру, и она даже подает какие-то тайные знаки. Но слишком перемудрила с шифровкой или я слегка паникую, потому что не могу ее разгадать.

      Растерявшись, прикасаюсь к мужской ладони. Медлю в нерешительности, вожу по ней пальцами. А потом принимаю медленный выдох у себя за спиной за явное одобрение и уже смелее пытаюсь расслабить хотя бы один мужской палец. Приходится с ним повозиться, конечно, но в итоге палец приподнимается, освобождая меня. И только я берусь за другой…

      – Этот массаж – не попытка, детка, а пытка.

      На мгновенье мне кажется, что меня прижимают сильнее, практически вдавливают в себя, но не успеваю я испугаться, как оказываюсь наконец на свободе.

      Торопливо спускаюсь по ступенькам к Ире, которая делает вид, что ничего не случилось.

      – Почему ты не спешила меня спасать? – шепотом возмущаюсь я, когда по моим ощущениям мы уже достаточно отдалились от незнакомца.

      – Ты его видела? – фыркает она. – Если бы ты меня бросилась спасать от него, я бы тебе этого никогда не простила! Так что я просто не хотела терять нашу дружбу.

      Нет, не видела – и, думаю, к лучшему. Иначе мелькали бы мысли звонить не по телефону 102, а 103.

      В этом я убеждаюсь, когда Ира издает полный восхищения возглас и косится на бармена – мрачного, коренастого, с густой бородой, на которой можно тренироваться делать косички. И конечно, марширует к нему. Я иду следом.

      И наши каблуки кажутся особенно громкими в поразительной тишине, хотя за столами довольно много людей.

      А вот за стойкой никого нет. Сажусь на высокий стул, терпеливо жду, пока Ира насладится бородатым виденьем. Хотя это и нелегко: спина в этом платье открыта, и ее начинает чуть жечь от пристальных взглядов.

      А потом сзади нас раздаются шаги.

      Мне и оборачиваться не нужно, достаточно нот парфюма, чтобы понять: к нам приближается тот, кто обнимал меня на лестнице бара.

      Я напрягаюсь так, что моей выправке могли бы позавидовать и кадровые военные. Почему-то постоянно думаю об оголенной спине. Если он к ней прикоснется…

      Почему я не в своей майке? Она никому не нравится, кроме меня! В ней уютно, надежно, а сейчас…

      Он останавливается.

      А я чувствую себя практически голой. И беззащитной. И резко дергаюсь, когда снова вижу перед собой ту самую мужскую ладонь.

      – Ты чего? – оборачивается Ира.

      Ну и как ей объяснить, что я ощущаю себя полной дурочкой, потому что мужская ладонь, не задевая меня, продвигается вперед и обхватывает бокал с пивом. А потом исчезает, как и ее хозяин.

      – Немного неудобно сидеть, –