Рыжая помеха. Мария Зайцева

прикиде ходить, что на сраной козе не подъедешь, так это всегда пожалуйста!

      А тут вырядилась ребенком!

      – Бери! – командует Сеня, рывком поднимая утырка Шепелявого, еле переставляющего ноги и что-то бормочущего беззубой пастью.

      Ох, тебе на зоне обрадуются! Даже готовить не надо! Уже все , как надо!

      Мстительно хмыкаю, и – куда деваться? – подхватываю с пола рыжую помеху.

      Она сдавленно выдыхает, таращит на меня полные ужаса и слез глаза, кривит красивые губки.

      – Отпусти меня! Слышишь, тварь! Отпусти! – шипит, дергаясь, но я аккуратно перехватываю ее локтем поперек горла, прижимаю к себе спиной.

      От нее вкусно пахнет. От нее всегда вкусно пахнет.

      И у меня, несмотря на дикость ситуации, встает.

      У меня всегда на нее встает.

      Рефлекс уже выработался, бляха муха.

      Она чувствует задницей мой стояк и испуганно замирает.

      А я мстительно прижимаюсь сильнее. Не хочу напугать, но черт… Сама виновата. Надо на пары ходить, а не прогуливать.

      Сеня подходит к нам и сует рыжей в руки ргдшку!

      Да что за!..

      Я молчу, только неосознанно сильнее сжимаю ее за шею, словно хочу уберечь.

      – Держи, сучка, и крепче! Вот тут зажимай.

      И выдергивает, скот, чеку!

      У меня внутри все леденеет от страха за эту рыжую дурочку.

      Уже не думаю о том, что пропалюсь, хриплю ей на ухо:

      – Держи, рыжая. Держи.

      И она дергается всем телом. Отчетливо. Знакомо.

      Дежавю, бляха муха!

      Мы с ней так уже стояли когда-то. Вот только ситуация была другой. Получше.

      – И молчи, бля… – добавляю на тот случай, если вдруг решит  меня узнать.

      Она каменеет, вытягивается стрункой, пальцы стискивают гранату.

      Держи, дурочка ты моя рыжая. Держи… Ну кто ж знал…

      Ох и вперся я. И тебя впер.

      Надо выбираться теперь. И мне без тебя никак. Да и не надо мне.

      Без тебя.

      Снова в шко… То есть, в универ!

      Я никогда не учился в универе. Не случилось как-то.

      Планировал после школы, но…

      Случилась та гонка, я выиграл.

      Загулял, естественно, в компании с двумя веселыми девчонками. А проснулся уже в другой компании.

      В полиции. И два года – как в страшном дурном сне…

      Ну да ладно, чего вспоминать.

      Но вообще, жизнь – та еще шутница.

      Хотел ты, Макс, учиться, получать образование высшее – на тебе.

      Спустя семь лет оно особенно актуально, ага.

      Да и не на юридический я хотел… И вообще… Надо бы на первый курс, хоть и смешно я там буду смотреться.

      Но тут мне выбора не предоставили. Бери, Курагин, что дают,  и не выделывайся.

      А потому я переживаю.

      И даже больше, чем первый раз в первый класс. Тогда хоть мама за руку держала. И сестренка, коза мелкая, прыгала вокруг. Банты у нее на голове были, помню, огромные. Очень хотелось дернуть за один, развязать…

      Но мама, зная мой проказливый характер, это дело четко пресекала.

      А