Снегурка в постель. Мария Зайцева

а он поехал на Красную Поляну, как хотел? И с кем? С той красоткой, которую отправил прочь в новогоднюю ночь? Или кого другого прихватил?

      – Садись, давай… Вооот… Раздевайся, а то употела вся. Ничего-ничего… Организм молодой у тебя, вот как, без лекарств выкарабкалась…

      Покорно поднимаю руки, позволяя стянуть с себя футболку. Взамен на меня натягивают какую-то безразмерную хламиду, отчаянно воняющую дешевым порошком и лежалыми вещами. Но зато сухую.

      А это сейчас важно.

      – Сколько я уже лежу?

      Губы сухие. И голоса нет.

      – Неделю. Я тебя только три дня назад нашла. Думаю, чего это девка не выходит совсем? У Васьки, дурака, спросила, а он говорит, что ты уже день целый не выходишь никуда. До этого хоть в туалет моталась. А тут все. А ты правда, что ль, припадошная?

      Бабулька опять пихает мне отвар, воняющий распаренным веником.

      – Ага… Немного…

      – Понятно. Ваську напугала. Он мне так и сказал, что это приступ у тебя. И что ты его, дурака, чуть табуреткой не прибила.  Ну и хорошо. И ладно. Ты пей. Это настойка смородиновая. Полезная. Я своего старика с того свету только ей вытаскивала. Пей. Врача не вызову, не проси. Не ходют они сюда.

      – Не надо врача. У меня нет денег. И полис просроченный.

      – Ну тогда тем более. Пей и лежи. Я тебе попозже супчика принесу. Из кубика куриного. Вкусный.

      – Спасибо…

      – Да не за что, девочка, не за что… Жаль тебя, маленькую. У меня внучка такая могла бы быть…

      Бабулька выходит, а я пью отвар, уже примирившись с мерзким привкусом неизвестно, в каком году собранной травы, и опять засыпаю. В этот раз без бреда. И Виктора не вижу. И это хорошо. Незачем   потому что.

      Примерно дня через два, когда я, уже практически не держась за стенки, ползу из туалета, слышу голос соседа за дверью. Он разговаривает по телефону, похоже. Меня в этот момент удивляет само наличие телефона у него. Неужели не отнес еще за аптеку свою? Или украл у кого-то?

      – Ага, Васильева Александра… Да, девятнадцать лет, блондинка, маленькая такая. Бешеная. Ага. А точно заплатите?

      Дальше я уже не слушаю. Тороплюсь сильно.

      Твари Козловские , похоже, по местным притонам  мои приметы раскидали. А это гаденыш из кумара своего вынырнул , узнал  и стуканул.

      Надо уходить.

      Из вещей у меня только сумка с документами. Спешно проверяю, все ли на месте. Лазил, тварь наркоманская, по моим вещам. За такое надо бы наказать, но некогда мне.

      Шатаясь от слабости, все же по пути стучусь к бабульке, спасшей мне жизнь. Просто, чтоб спасибо сказать.

      – Бог с тобой, девочка…

      Она меня крестит на прощанье.

      Я в Бога не верю.

      Ни во что не верю. Потому просто целую ее и ухожу. В проулок между бараками, к остановке транспорта.

      В промерзшем троллейбусе сажусь ближе к месту кондуктора, там теплее, выгребаю последнюю мелочь.

      И вижу в окно, как в проулок сворачивает  тачка.

      Торопливо отворачиваюсь.

      Может, есть он, Бог? Или бабулькины пожелания помогают?

      Неважно.

      Важно, что я разминулась с Козловскими буквально