Запомни, ты моя. Любовь Попова

всегда буду обязанной просто за то, что спустя много лет он не забыл меня настолько, что вывалил деньги за стриптизершу, которой я тогда работала.

      Благодарна, что поверил в любовника миллионера и согласился заплатить сумму вдвое больше. Благодарна, что на утро после жаркой ночи он не отправился в Россию, а поехал и нашел меня.

      И да, в его отношении больше похоти, мало благородства, но это все не имеет значения.

      Потому что Никита спас меня.

      Он спас меня от участи спать с мужчинами за деньги. Он подарил мне возможность иметь документы, друзей, работу, квартиру.

      Он подарил мне жизнь. Он отец моего ребенка.

      Никто и никогда не сможет сделать для меня больше.

      – Вик, – привлекаю внимание, пока она смотрит в пустоту, словно задумавшись. – Ты права. Это прошлое. Думать об этом не стоило…

      – Просто я надеялась на историю веселой путаны…

      – Веселого было мало, конечно, – посмеиваюсь я и встаю.

      Надо уходить. Не надо было вообще соглашаться ехать. Этот день должен уже закончиться.

      Вика великодушно меня отпускает, и я, спустившись, уже надеваю пальто и выхожу на улицу, но торможу. Часто-часто дышу, стремительно принимая решение, и с лету возвращаюсь в бар.

      Никита здесь. Он рядом и, возможно, я больше никогда не смогу сказать ему спасибо.

      Я должна сказать человеческое спасибо. Еще хоть раз…

      Глава 8. Алена

      – Вы не могли бы передать молодому человеку за столиком в углу, – протягиваю записку официанту в фирменном фартуке ресторана. Я смогу понять, если он меня пошлет. Светловолосый парень смотрит на бумажку, потом на меня и застывает на мгновение. И только очнувшись, кивает.

      Но я не даю ему уйти.

      – У вас есть спокойное место, чтобы поговорить?

      – Со мной? – поднимает брови парень, но я с улыбкой качаю головой.

      – С тем, кому вы записку отнесете.

      – Счастливчик, – вздыхает он и, посмотрев по сторонам, заводит меня в темное помещение. – Сейчас запара, сюда никто не войдет.

      Он оставляет меня одну, и темноту разрезает только свет, который просачивается с улицы, что забита фонарями. И я словно перед прыжком замираю, совершенно не знаю, как себя вести, когда Никита сюда войдет.

      А может он не войдет, а разозлится и сожжет записку с простым: «Спасибо, Никита».

      Но вот не проходит и двух минут, как дверь в помещение для персонала открывается, и меня сразу опаляет запахом виски.

      Никита закрывает двери и стоит напротив в призывно мужской позе, засунув руки в карманы брюк.

      Просто стоит и смотрит, ничего не предпринимая.

      Но дышит так рвано, так часто, что создается впечатление, что сюда он бежал. Действительно хотел меня видеть? А может быть, он собрался рассказать, как хорошо ему живется с Надей? И все мои «спасибо» он видел в одном месте?

      Словно в подтверждение пьяная фраза:

      – Ну и что тебе надо? Депутатам не до простолюдинов. Я же давал тебе шанс…

      Меня словно в грудь. С ноги. И боль