Накануне. Иван Тургенев

дешевле; к университету ближе.

      – Да ведь теперь вакации… И что вам за охота жить в городе летом! Наняли бы дачу, коли уж решились переезжать.

      Инсаров ничего не отвечал на это замечание и предложил Берсеневу трубку, примолвив: «Извините, папирос и сигар не имею».

      Берсенев закурил трубку.

      – Вот я, – продолжал он, – нанял себе домик возле Кунцова. Очень дешево и очень удобно. Так что даже лишняя есть комната наверху.

      Инсаров опять ничего не отвечал.

      Берсенев затянулся.

      – Я даже думал, – заговорил он снова, выпуская дым тонкою струей, – что если бы, например, нашелся кто-нибудь… вы, например, так думал я… который бы захотел… который бы согласился поместиться у меня там наверху… как бы это хорошо было! Как вы полагаете, Дмитрий Никанорыч?

      Инсаров вскинул на него свои небольшие глазки.

      – Вы мне предлагаете жить у вас на даче?

      – Да; у меня наверху там есть лишняя комната.

      – Очень вам благодарен, Андрей Петрович; но я полагаю, средства мои мне не позволяют.

      – То есть как же не позволяют?

      – Не позволяют жить на даче. Мне две квартиры держать невозможно.

      – Да ведь я… – начал было Берсенев и остановился. – Вам от этого никаких лишних расходов бы не было, – продолжал он. – Здешняя квартира осталась бы, положим, за вами; зато там все очень дешево; можно бы даже так устроиться, чтоб обедать, например, вместе.

      Инсаров молчал. Берсеневу стало неловко.

      – По крайней мере навестите меня когда-нибудь, – начал он, погодя немного. – От меня в двух шагах живет семейство, с которым мне очень хочется вас познакомить. Какая там есть чудная девушка, если бы вы знали, Инсаров! Там также живет один мой близкий приятель, человек с большим талантом; я уверен, что вы с ним сойдетесь. (Русский человек любит потчевать – коли нечем иным, так своими знакомыми.) Право, приезжайте. А еще лучше, переселяйтесь к нам, право. Мы бы могли вместе работать, читать… Я, вы знаете, занимаюсь историей, философией. Все это вас интересует, у меня и книг много.

      Инсаров встал и прошелся по комнате.

      – Позвольте узнать, – спросил он наконец, – сколько вы платите за вашу дачу?

      – Сто рублей серебром.

      – А сколько в ней всего комнат?

      – Пять.

      – Стало быть, по расчету, приходилось бы за одну комнату двадцать рублей?

      – По расчету… Да помилуйте, она мне совсем не нужна. Просто стоит пустая.

      – Может быть; но послушайте, – прибавил Инсаров с решительным и в то же время простодушным движением головы. – Я только в таком случае могу воспользоваться вашим предложением, если вы согласитесь взять с меня деньги по расчету. Двадцать рублей дать я в силах, тем более что, по вашим словам, я буду там делать экономию на всем прочем.

      – Разумеется; но, право же, мне совестно.

      – Иначе нельзя, Андрей Петрович.

      – Ну,