Леди, которая любила лошадей. Карина Демина

это значит, – Вещерский указал то ли на мертвеца, то ли на печать. – И я был бы несказанно благодарен, если бы ты, дорогой мой друг, снизошел до объяснений.

      – Снизойду, – согласился Ладислав. – Только сперва поем. И… прикажи его сжечь. А лучше сам. И одежду тоже.

      – А вещественные?

      – Пусть составят опись, и снимки сделают. Хватит. Главное, чтобы руками не прикасались.

      – Проклятье?

      – Мертвомир. Здорового человека вряд ли убьет, но ночные кошмары никого еще счастливым не делали…

      – А… – Вещерский кивнул на Демьяна.

      – А ему все едино, он уже одной ногою там.

      Но руки Демьян все же помыл, хотя… след от чужого тумана остался и после мыла, правда, ненадолго. Стоило отпустить собственную силу, и на ладонях вспыхнуло темное пламя. И туман исчез. А по крови будто тепло прокатилось, хотя и слабое.

      Беседу продолжили в ресторации, в которой, собственно, и оставили княжну с Василисой. Ресторация была из числа тех, которые Демьян в прошлой-то жизни обходил стороной, ибо казались они ему чересчур уж пафосными и дорогими. И тут позолота сперва смутила, как и невозмутимость швейцара, распахнувшего дверь.

      Алая дорожка.

      Белый мрамор стен. Картины огромные в тяжелых рамах. Кадки с пальмами.

      Музыка.

      Запахи закружили, окутали, и в животе заурчало, причем как-то так громко, что урчание это услыхали, кажется, и музыканты.

      – Привыкай, – сказал Ладислав. – Они в родстве с живой стихией состоят, которая вполне способна стать источником физического насыщения, коль нужда выпадет. А мертвомир во многом силы тянет. Вот и приходится пополнять наиболее простым и доступным способом.

      Рот наполнился слюной, и Демьян только и смог, что кивнуть.

      И что получается? Он ныне обречен быть вечно голодным? И чувство это нарастало, грозя вовсе лишить рассудка. Никогда-то в жизни он не был настолько голодным.

      Княжна выбрала стол у окна, меж двух пальм, которые, склонившись друг к другу, сцепились огромными зелеными листьями. Устроившись с удобством, она глядела на улицу и казалась отрешенною, супругу лишь кивнула. На коленях ее лежала папка с бумагами, которые княжна, кажется, просматривала. И Демьян подозревал, что прочла она вовсе не то, чего желала.

      Супруга она приветствовала кивком.

      А Демьяна с некромантом, кажется, и вовсе не заметила. В отличие от Василисы. Та… сидела с крохотною чашкой кофе, которую держала аккуратно, и молчала. Но вот во взгляде ее виделся вопрос.

      – Он умер, – сказал Демьян, надеясь, что информация эта не является тайною. –Сердце отказало.

      – Сердце?

      – Он испугался. Побежал. И то, и другое – достаточная причина, чтобы слабое сердце подвело, – ответил за Демьяна Ладислав. И стул отодвинул, плюхнулся, вытянул ноги и меню принял от полового. Покрутил в руках и велел: – Несите.

      – Что?

      – Все. И много…

      – Уха стерляжья? Консоме из дичи? С волованами или буше? – половой согнулся и говорил тихо, но четко. – Стерляди паровые?