Сладкая иллюзия. Хизер Сноу

красотой, когда упражнялась каждый день, чтобы овладеть искусством соблазнения, несмотря на слова отца о том, что она непривлекательна, недостаточно богата, чтобы какой-то джентльмен обратил внимание на ее образованность и недюжинный ум… Как же он был прав. Даже сейчас ее лицо словно обожгло пламенем при воспоминании о насмешливых взглядах, прячущихся за расписными веерами, о пустых карточках на балах, о скуке в глазах редких джентльменов, согласившихся на беседу с ней, заставляющей их искать развлечения в другом месте. Тот сезон стал для Эммы настоящей катастрофой. И что еще хуже – Дерик так и не появился в Лондоне. Так что унижалась она напрасно.

      – А… – кивнул Джордж. – Полагаю, что теперь, став Скарсдейлом, вы наверняка подыскиваете себе милую и благоразумную английскую мисс – из хорошей семьи, конечно, – чтобы сделать ее своей виконтессой. – Джордж заерзал в кресле, чтобы оглянуться на сестру, а затем перевел взгляд на Дерика. – У нас в Дербишире таких предостаточно. – Брат окончательно поверг Эмму в шок, весьма недвусмысленно кивнув головой в ее сторону.

      – Джордж! – воскликнула леди Уоллингфорд, лицо которой стало пунцовым. – Уверена, что матримониальные намерения Дерика… – она поморщилась, – я хотела сказать, лорда Скарсдейла, нас совершенно не касаются.

      Однако брови Джорджа сошлись на переносице, придав его лицу невинно-непонимающее выражение, какое зачастую бывает у людей, в сознании которых царит полный хаос.

      Эмма коснулась рукой своей пылающей щеки. Волнуясь из-за того, что Джордж может спутать ее планы, она и помыслить не могла, что он поставит ее в неловкое положение.

      – Благодарю вас за приятный визит, – произнесла она, ненавидя свой голос за неведомо откуда взявшуюся напевность. – Так приятно побеседовали, не правда ли? – Господи, она употребило слово «приятно» дважды в течение нескольких секунд. Да что с ней такое?

      Эмма с усилием развернула кресло Джорджа и покатила его к высоким стеклянным дверям. Она почти не испытала раскаяния, когда невзначай задела ногой брата кушетку и тот охнул от боли.

      Эмма обернулась, взглядом прося Дерика остаться и подождать ее в гостиной. Отвратительный скрип колес заставил ее поморщиться. Нужно будет сказать Перкинсу, чтобы смазал их снова.

      Эмма устроила брата на солнышке в саду, оставив рядом с ним служанку, и пообещала присоединиться к нему за ленчем. Ей очень не хотелось уходить от него теперь, когда он стал почти таким, как прежде. Ведь подобные дни выпадали на их долю все реже. Но Эмма не могла наслаждаться обществом брата, пока не убедится, что Дерик не собирается разрушить их спокойную и налаженную жизнь.

      – «У нас в Дербишире таких предостаточно». Спасибо тебе, Джордж, – бормотала под нос Эмма, спеша обратно в гостиную и обмахиваясь в такт шагам. Она давно уже уяснила, что любая непристойная мысль проступала на слишком светлой коже ее лица пунцовыми пятнами. И ей вовсе не хотелось выглядеть робкой школьницей во время беседы с Дериком. Если