Деволюционист и Эмансипатрикс. Гомер Эон Флинт

воспринял это на удивление спокойно. Он скрыл любой намек на свои чувства, когда ему представили председателя. Поварт бросил на него один пронизывающий взгляд, затем подошел в своей твердой, уверенной манере и взял обе руки девушки в свои. Она осталась сидеть на своем месте.

      – Я очень рад, что вы так хорошо выглядите. Вы чувствуете себя полностью восстановившейся, Мона?

      – Да, спасибо, – прохладно ответила она. – Наверное, я должна сказать, что благодаря мистеру Форту.

      Поварт обратил свой острый взгляд серых глаз на спортсмена.

      – Если я могу хоть как-то показать вам, как я ценю это…

      Форт энергично махнул рукой.

      – Подождите, пока я сделаю что-нибудь, что будет стоить мне настоящих усилий!

      Что-то в его голосе насторожило председателя. Он внимательнее присмотрелся к спортсмену, и Билли почувствовала, что сравнивает их. Они оба были крупными парнями, но в остальном не было никакого сходства. Один из них был темноволосым, а другой – блондином; кроме того, он был несколько тяжелее Форта и принадлежал к тому типу людей, которые должны быть всегда безукоризненно одеты. Его внешность была обусловлена четкими линиями лица, строгими глазами и сильным ртом.

      Если один был импульсивным, то другой – спокойным. Форт любил рисковать, другой не действовал, пока не был абсолютно уверен. Билли решила, что из них двоих он был более твердым, более надежным, а также наименее симпатичным, именно по этой причине. Непогрешимость – страшная вещь.

      Мать встала с какой-то репликой о том, что надо бы пойти в сад, и Форт предложил свою руку. Поварт воспринял их уход как нечто само собой разумеющееся и продолжал стоять, он редко садился, прямо напротив Моны.

      – Я надеюсь, – сказал он в своей непринужденной манере, – что вы сможете догадаться надеть вот это, – и он достал из внутреннего кармана небольшой футляр из синего бархата.

      И в следующее мгновение Билли, заглянув, так сказать, через плечо Моны, увидела кольцо из какого-то молочно-белого металла с одним овальным камнем кроваво-красного оттенка. При виде его хирург испустила слабый вздох.

      – Подкуп и корысть! – воскликнула она и стала надевать кольцо на средний палец левой руки. Но не успела она это сделать, как остановилась.

      – Чуть не забыла.

      Она бросила на Поварта косой взгляд.

      – Вчера вечером я все обдумала, и… Ну, вы же знаете, как женщины меняют свое мнение.

      – Уверен, что вы не изменили полностью свое мнение обо мне? – спросил он скорее недоверчиво, чем озабоченно.

      – Нет, просто мне нужно больше времени, чтобы все обдумать, вот и все. Не то чтобы я думал о вас меньше, чем раньше, но почему-то после такого близкого знакомства я не так убеждена в своей способности оправдать ваши ожидания.

      Это было сказано так, как будто она заранее это сформулировала.

      Поварт не проявил особого беспокойства.

      – Конечно, мне очень жаль, но, возможно, это и к лучшему. Не сомневаюсь, что вскоре вы убедитесь в этом так же ясно, как и в