Анабиоз. Илья Бушмин

что отец приболел с сердцем и собирается ложиться кардиологию на обследование. Сергей спросил, нужно ли мне что-нибудь принести. И все на этом. Потом я вспоминал, что брат выглядел бледным и почему-то старался не смотреть мне в глаза. Я списал это на неприятности у родителей. Сергей всегда принимал их близко к сердцу.

      Недели две назад я видел брата в последний раз. Он выглядел возбужденным.

      – Я Женьке кольцо купил.

      – А мне наушники обещал.

      – Нет, ты не понял. Кольцо. Я ей хочу… ну, ты понимаешь?

      Я не верил своим ушам. Мой младший брат.

      – Шутишь.

      – Неа, – Сергей хотел казаться серьезным, но мальчишеская улыбка делала его глупым и сопливым. – Мы уже живем вместе, почему нет. Она согласится, я знаю.

      – Круто.

      – Ага.

      – И когда собираешься?

      По лицу Сергея проползла какая-то пелена, смысл которой я тогда не уловил. А должен был. Я знал этого человека всю свою жизнь. Лучше, чем всех остальных людей на планете, вместе взятых.

      – Мне скоро отъехать надо… По делам. Вернусь вот, и тогда, наверное. Надеюсь, ты как раз выйдешь. Я не хочу устраивать свадьбу, на которой не будет моего брата.

      – Тогда дождись меня, – сказал я. Записка от Тимура уже делала свое дело, и я знал, что мое обвинение разваливается. – Надолго я тут не задержусь. Вот увидишь.

      – Договорились, – серьезно кивнул Сергей. – Обещаю. А ты обещай мне, что больше никогда здесь не окажешься.

      – Слышал, что зарекаться нельзя?

      – Плевать. Пообещай.

      – Что на тебя нашло?

      Сергей внезапно разозлился.

      – Лех, я не хочу видеть, как мой брат превращается в урку. Помнишь соседа со второго подъезда? С туберкулезом, весь серый, с гнилыми зубами. Без фени двух слов связать не может. А если получается что-то связать, то ты слышишь только о зоне. Мне не нужен брат, который станет таким. Обещай.

      Я вздохнул. Резон в его словах был.

      – Обещаю.

      – Хорошо.

      Сергей успокоился так же быстро, как и распылился. И тут я наконец сообразил, что с ним что-то не так.

      – Эй, – я с прищуром уставился на Сергея. – Что с тобой?

      – Ты о чем?

      – Ты знаешь. Что у тебя не так? Какие-то проблемы?

      Сергей хотел возразить, но понял, что этот номер не пройдет.

      – Есть кое-что. Я бы хотел с тобой… посоветоваться, наверное. Ты в таких делах больше смыслишь.

      – В каких?

      – Потом. Потом поговорим. Пока это неважно.

      Это было две недели назад. Через неделю он сел на поезд. И больше его никто не видел.

      Внезапно я все понял. У Сергея были неприятности. Неприятности из тех, в которых я «больше смыслю». Это было самое поганое.

      Сергей куда-то влип. Полмесяца назад он куда-то влип. В результате чего он испарился.

      Теперь я осознал, что вчера, рассказывая Тимуру о случившемся, попал в точку. Если бы я был рядом,