Вопреки его правилам. Эмма Райц

ка вздохнула и с завистью посмотрела в окно, где её пятилетний младший брат ещё пока имел возможность беззаботно веселиться в компании няни, золотистого ретривера Роджера и двух персиковых корги, чьи клички я так и не запомнила.

      – Софья, давайте не будем отвлекаться. Осталось совсем немного, и я вас отпущу до следующей недели.

      Общение с ученицей только на «вы», и никак иначе. Даже несмотря на то, что я старше на пятнадцать лет.

      Спустя ещё четверть часа мы завершили урок, счастливая Сонечка в нарушение всех правил, пританцовывая, пропела:

      – Спасибо! Спасибо! Спасибо, Олеся Викторовна! – и, сверкая пятками, унеслась из нашего уютного светлого кабинета.

      Я убрала учебник в изящный чёрный кожаный рюкзак от «Лансэль», щедрый подарок одного из бывших учеников, аккуратно сложила фарфоровую посуду и столовые приборы, подправила сдержанно-розоватую помаду, глядя в маленькое зеркальце, и, прихватив поднос с учебным «инвентарём», направилась в крыло огромной резиденции, отведённое под нужды обширного персонала, обслуживающего президентский быт.

      Самого Алексея Макарова за три месяца работы тут я видела всего дважды. И то – мельком издалека.

      – Ой!

      До конечной точки моего маршрута оставался последний поворот, когда из-за угла на меня внезапно налетел высокий шатен. Поднос дёрнулся,  дорогущая чашка из тончайшего японского фарфора на моих глазах подскочила вверх и… Я успела только зажмуриться…

      – Поймал! – усмехнулся незнакомец, вернув драгоценный предмет на место.

      Я распахнула ресницы и с облегчением выдохнула:

      – Спасибо… Извините.

      – За что? Это я виноват.

      Я подняла на него взгляд. Сердце пропустило удар, щёки вспыхнули, а губы сами по себе растянулись в глупой улыбке. Шатен был на голову выше меня, на вид – лет тридцать, плечистый, красивый… Тёмно-голубые глаза откровенно рассматривали моё лицо и искрились смеющимися чёртиками.

      «Леся, не стой столбом, дурная твоя голова!»

      – Ну… Всё цело, – промямлила я. – У вас потрясающая реакция.

      – Это всё спорт, – ответил незнакомец. И добавил: – Вы тут новенькая? Ни разу вас не видел.

      Кажется, он принял меня за горничную…

      – Условно. Я с марта преподаю основы этикета для Софьи Алексеевны. Приезжаю сюда дважды в неделю.

      Мужчина забавно приподнял брови, но его глаза продолжали внимательно изучать меня:

      – О… Теперь всё ясно. Я Демид.

      – Приятно познакомиться, Демид. Меня зовут Олеся. А вы…?

      – А. Я ассистент Алексея Григорьевича. Редко бываю тут. Работаю, так скажем, в полях.

      Мне нужно было идти дальше, но я словно приросла к мягкой ковровой дорожке и продолжала глупо румяниться перед новым знакомым, краем глаза заметив, как рукава его безукоризненно белой рубашки под классическим серым жилетом плотно облегали спортивные плечи.

      – Понятно…

      – Наверное, я вас задерживаю?

      Я наконец-то пришла в себя:

      – Ну… Немного. Через десять минут меня отвезут обратно в город. Нехорошо заставлять водителя ждать.

      Демид кивнул:

      – Согласен. Приятно было познакомиться, Олеся. Надеюсь, ещё увидимся.

      – И я…

      Он задорно подмигнул мне и быстрым шагом устремился прямо по коридору, а я, ухватившись за поднос вдвое крепче обычного, побрела дальше, сдала посуду на кухню и… узнала, что мой водитель задерживается минимум на сорок минут. Зам управляющего резиденцией извинился за накладку во времени и предложил мне обед.

      Вариантов всё равно не было, поэтому я согласилась и направилась через просторное царство президентского шеф-повара к служебной столовой, когда за спиной снова раздался приятный низкий голос:

      – Тут вообще кормят вне расписания? Или до самого ужина придётся урчать желудком?

* * *

      Демид

      Приглашение отца присоединиться к семейному празднику в честь завершения Сонькой начальной школы застигло меня накануне возвращения в Москву.

      Если бы не это совпадение, я бы отказался. Но так и быть, решил заглянуть на пару дней. Его новая «глянцевая» семейка меня особо не трогала. Да и не то чтобы я как-то особенно скучал по отцу… Давно привык жить без его участия, своей головой и своими принципами. Это скорее был сыновний жест доброй воли.

      Единственным условием выставил отсутствие масштабного встречающего кортежа и всей этой неуместной суеты вокруг меня. Но в итоге всё равно по прилёту наткнулся на роботоподобных мужиков в чёрных костюмах, бронированный «Гелик» и парочку сопровождающих его мотоциклистов на заряженных «Хондах».

      Изначально я планировал как следует отоспаться в самой дальней комнате этого громоздкого дворца, за субботу – вдоволь наесться шедевров с президентской кухни, а в понедельник броситься на новые трудовые подвиги на поле битвы международных финансов. Но внезапное