Безлюди. Последний хартрум. Женя Юркина

выпустили канаты из рук, защищенных перчатками, и отступили. Безлюдь, почувствовав свободу, резко дернулся, отчего девушка, всем телом навалившись на подоконник, чуть не выпала наружу. Ее уберегло лишь то, что она успела схватиться за деревянную раму.

      – Да сколько можно с ним возиться?! – возмутился один из техников и решительно дернул веревку на себя.

      Он не рассчитал силы. Натянутый трос лопнул и, с громким свистом рассекая воздух, пролетел над головами, точно хлыст. Техники бросились врассыпную, кто-то пригнулся и спрятался за деревьями, кто-то, споткнувшись, упал. За пару секунд их слаженная работа превратилась в полнейшую неразбериху. Уследить за всеми было невозможно, и Флори не заметила, куда подевалась черноволосая девушка: скрылась ли она внутри дома, или стала частью живого клубка из веревок, комбинезонов и грязной брани.

      Спустя минуту шум резко стих, будто жужжание пришлепнутой мухи. Окружение замерло, даже безлюдь угомонился и перестал рваться из пут. Немую сцену прервал строгий голос:

      – Ты слышал, что сказала домтер?

      Зачинщик беспорядка, к кому и был обращен вопрос, задиристо вскинул подбородок.

      – Она впустую тратит наше время. – Он швырнул на землю перчатки, ясно давая понять, что больше не собирается подчиняться.

      – Тогда ты свободен. В смысле уволен.

      После этих слов у Флори не осталось сомнений, что перед ней сам Ризердайн Уолтон, о котором она столько раз слышала. Рин отзывался о нем столь почтительно, что она представляла его мужчиной в летах; усмешки и едкие комментарии Деса, называвшего столичного дельца «франтом», укрепили в ее воображении почти комичный образ, но этот серьезный, сдержанный почти до холодной отрешенности молодой человек выглядел совсем иначе.

      – Сдай ключи. – Рука в перчатке властно вытянулась ладонью вверх и сцапала звякающую связку.

      Разделавшись с одним подчиненным, Ризердайн обвел остальных суровым взглядом, словно вычисляя несогласных. Техники молчали, опустив головы или нервно перетаптываясь с ноги на ногу. Напрягся даже тот, что стоял рядом с Флори, хотя в его сторону даже не посмотрели.

      – Кретины, – прорычал уволенный техник, сплюнув под ноги, но желчи в его словах меньше не стало: – Готовы плясать под дудку стервозной бабы!

      Едва он сказал это, одна из веревок взвилась вверх и хлестким ударом обрушилась на него, на сей раз не промахнувшись. Техник гикнул от боли и упал на колени, уронив лицо в ладони. Рабочие опасливо отшатнулись, Ризердайн метнул сердитый взгляд на дом, вернее, на окно, в котором нарисовалась черноволосая дева. Глаза ее пылали гневом, щеки – пунцовым огнем.

      – Вот что я тебе скажу, Батт. Когда не получается мериться содержимым головы, остается надеяться на содержимое штанов. Но у тебя, кажись, везде пусто, – презрительно бросила она и отпружинила обратно, скрывшись в доме, точно птичка в часах.

      Кто-то из толпы сдавленно засмеялся, кто-то загоготал во все горло. Ризердайну пришлось