Моё-твоё сердце. Эллисон Майклс

могли разглядеть всё, что им нужно, с расстояния в девять километров. Может, с математикой я была и не в ладах, зато в естественных науках плавала, как акула в океане – с чувством полного превосходства.

      Моей соседки не было видно. Наверняка она проводила время с братом или мамой, а не с какими-то арифметическими слонами. Значит, она не увидела бы, что я вторгаюсь в её личное пространство. А мне так хотелось рассмотреть её спальню получше. Зависть в тот миг работала сильнее совести.

      Я облокотилась о подоконник своего окна, высунулась из него почти наполовину и стала шарить глазами по комнате, которая никогда бы не стала моей. Так: раскрытый учебник по английскому – уж я-то знаю, с ним я покончила минут двадцать назад. Набор разноцветных карандашей – да я ведь тоже люблю рисовать! А ещё пушистый пенал и…

      Внезапно на меня уставились зелёные глаза. Вынырнули прямо из-под стола и блеснули искренним удивлением. Я так испугалась – скорее от того, что попалась на месте преступления, чем от неожиданности. И не придумала ничего лучше, как…

      – А-а-а-а! – Завопила я, будто на меня выскочил маньяк из-за угла.

      Я была тихой, как улитка, но в то мгновение зашлась воплем. Сама не ожидала, что способна на такое. Во мне прорезался голос, а в девочке – ужас. Она отпрянула от окна и стала вопить в ответ. Так мы и кричали, как две сумасшедшие, и пялились друг на друга через открытые окна.

      А потом вмиг стало тихо-тихо. Только эхо продолжало дребезжать по стеклу.

      – Ты чего так разоралась? – Спросила девочка.

      – Ты меня напугала! А ты чего?

      – А ты напугала меня!

      Её губы, намазанные чем-то блестящим, вытянулись бантиком. Посмотрите на неё! Надулась, как обиженная обезьянка! Но не успела я об этом подумать, как они тут же растянулись в радостной усмешке. А потом и вовсе из них вырвался безудержный смех.

      Она засмеялась так звонко, так заливисто, что нельзя было не поддаться её радости. И я захохотала на одной волне с ней. Только что мы голосили на всю Ферри-стрит, а теперь смеялись, словно ничего смешнее с нами не происходило. Хотя… Если оглянуться на мою жизнь, пожалуй, так я и правда никогда не смеялась.

      Дверь в комнату девочки распахнулась, и мы умолкли так же синхронно, как и минуту назад перестали орать.

      – Хейли! Что случилось?

      Её старший брат. Взлохмаченные каштановые волосы выдавали в нём настоящего Моргана. Он стал разглядывать комнату сестры, ища источник воплей. Подумал, что что-то ей угрожает? В мою комнату никто так не вломился, потому что меня некому было защищать.

      – Ничего, Дил. – Девочка посмотрела на меня и тихо хихикнула. – Мы просто балуемся.

      Дил – это сокращение от… Дилан, Диллард? Я понадеялась, что это не было его полное имя, иначе парню приходилось бы в жизни ещё туже, чем мне.

      – Вы можете баловаться потише? – Строго спросил мальчик и зыркнул на меня так, словно я была виной всем вселенским бедам. – Я пытаюсь починить вафельницу.

      Он