Нас нет на небесах. Ксения Вишнякова

меня под руку, буквально потащил за собой.

      Писк стал ещё громче, но я не смотрел назад. Я бежал изо всех своих сил, вспоминая день своей смерти и с ужасом представляя, что снова переживу что-то похожее.

      – Бархан! Осталось немного, – закричал тот, что спасал сейчас мою жизнь.

      По раскаленному песку мы поползли вверх, и я почувствовал, как что-то крепко схватило меня за ногу. Не выдержав и всё-таки обернувшись, я ужаснулся. Один из убийц вцепился в меня своей кровавой рукой и уже замахнулся острым ножом, чтобы разорвать мою ногу в клочья, но Давид успел пнуть его прямо в лицо. Тот покатился вниз по бархану, зацепив с собой нескольких, что уже ползли за нами.

      – Давай! – закричал Давид.

      Я постарался ползти ещё быстрее, но уже понимал, что это не поможет. Писк стал так громок, что мне не пришлось даже смотреть назад. Армия смертоносных копий была совсем близко. Но Давид всё равно спешил и, добравшись первым до верха вертикального бархана, он развернулся и, схватив меня за волосы, просто выдернул мое тело из пищащей толпы и потащил к себе.

      Тогда Давид замер. Со страхом в глазах он взглянул на продолжающих ползти окровавленных людей. Он понял, что ошибся, и граница между барханом и городом не оказалась переходом в другую параллель. Но вдруг сумерки исчезли, и солнце мгновенно поднялось над нами. Город растворился вместе со всеми убийцами. А песок словно это лава, настолько раскалился, что моментально обжег ноги. Затем поднялся сильный ветер, и нас очень быстро что-то потянуло под землю. Я, не успев ничего сказать, поймал на себе взгляд Давида. Он был мужественным и смелым, тогда я понял – мы спасемся, нельзя сдаваться!

      Глава 3

      Темно и тихо. Я снова ничего не чувствую, только понимаю, что я есть, моё сознание и не больше. Судя по всему, нам удалось вернуться обратно.

      – Друг, ты здесь?

      – Да, но не ничего вижу! Пытаюсь понять, где мы.

      – В ящике каком-то железном. Не чувствуешь разве? Стенки железные. Нужно крышку найти.

      – Не чувствую, – еле прошептал я.

      Вдруг раздался громкий стук об железо. Крышка бака, в котором мы находились, отлетела в сторону, и свет уличного фонаря осветил лицо Давида, озадаченно смотрящего по сторонам.

      – Повезло, что ящик чистый. Это ведь мусорный бак! Хорошо, что новый, похоже, его только привезли, – засмеялся он, посмотрев на меня.

      – Да, хорошо. Но я бы всё равно ничего не почувствовал, ведь я опять прежний.

      – Но тебе лучше, чем в жуткой пустыне, не так ли?

      – Да, так, – соврал я, понимая, что совсем заморочил голову парню.

      Я так страдал там от жары и страхов, что совсем не заметил своего счастья оказаться живым хоть ненадолго. Когда я уже научусь ценить то, что имею?

      – Слушай, место какое-то странное, – выпрыгнув из ящика, оглянулся он.

      Я не ответил, продолжая переживать из-за потери чувств.

      – Друг, ты здесь?

      – Да, – опомнился я, пройдя сквозь железный