Прислужник своего «Естества». Андрей Арсланович Мансуров

напоминает укороченный крест. И эта аналогия уместна. Ведь моим жертвам на нём тоже предстоит пройти все муки ада. Только при жизни.

      На последнем этапе я перезавязал её пук волос – не на макушке, как до этого, а на затылке. Пропустил верёвку через её отверстие, и тоже привязал на совесть – теперь пара обитых поролоном зажимов, поднимающихся до ушей, и верёвка не позволят ей вертеть головой, или приподнимать её. Последняя проволока прошла под мышками, через грудь.

      Ну, пока ждал, чтоб пришла в сознание – снова подкрепился чайком. Посидел, посмотрел. Поглядел и на свои руки – нет, пальцы только подрагивают. Но это – не от волнения, как я отлично понимал, а от уже еле сдерживаемого возбуждения и предвкушения. Потому что заниматься сексом с бесчувственной расслабленной куклой – бессмысленно.

      Если девушке от секса не больно, у меня пропадает вся «острота ощущений».

      Но вот она снова тихо застонала. Замычала. Заёрзала.

      Ага – два раза. У меня не забалуешь. И уж тем более – не отвяжешься.

      Прохожу к ней, рассматриваю. Вижу – вначале ничего не понимает, моргает недоумённо – словно всё ещё в грёзах забытья, но вдруг – узнала!

      Лицо стало – как у фанатички! Или мученицы времён, вот именно – первых христиан. Желваки заходили, брови нахмурились. И, хоть и слов теперь почти не понимаю – говорит очень тихо, хрипло, и с трудом! – меня снова начала честить во все корки: и садист я извращённый, и тварь подлая. И трус поганый, что не связываюсь с мужчинами – уж они бы мне показали!..

      Дура ты во второй раз. У мужчин нет того, что есть у тебя. Того, что я сейчас буду использовать. Куночки твоей опухшей, и от этого очень даже сжавшейся: чтоб обеспечить мне «плотный контакт»! Вот ею сейчас и займусь. Ноги вот только твои приведу в надлежащее положение. Да Дюрекс особо тонкий надену…

      Ноги развёл в стороны, расположив горизонтально, с помощью верёвок: вытащил из потолочных блоков, да перезакрепил концы на боковых. Завёл на блоки, стоящие подальше от того края, где оказалась её промежность – почти за голову. Балерина же. Ха-ха. Противовесы-грузы поставил пока по пятьдесят кило на каждую верёвку.

      Вот теперь она действительно напоминала морскую звезду: руки в стороны, да ноги – широко раздвинуты. Бери меня, сволочь извращённая – не хочу!..

      Хочу, конечно.

      Ноги теперь располагаются горизонтально, мышцы напряжены, и растяжка у неё действительно – как у балерины: то есть – практически сто восемьдесят градусов. А попозже попробую сделать и побольше: грузов у меня хватает. Проволоки, что крепили её таз и бёдра у мест сгибов, теперь почти полностью скрылись из вида, и, судя по-всему, доставляли ей вполне адекватные мучения – она рычала и выла сквозь зубы. Ничего, голубушка: у меня все рассчитано и проверено: кожу не перережет!

      Мне вдруг пришла в голову нехорошая мысль: дай, думаю, поунижаю. Посмотрю, сломлена она, или ещё пытается корчить гордячку. Говорю:

      – Если ты сейчас поумоляешь меня отпустить тебя живой после секса,