Начать сначала. Татьяна Морец

месте. Сомнительно найти поблизости столь же подходящее укрытие. Да и сил у меня нисколько не осталось.

      Засыпая, отметил, что боли стало значительно меньше. И надежно спрятанный от посторонних глаз, я первый раз крепко уснул. С тех пор, как очнулся на этой планете.

      Глава 2. Встреча в тумане

      Следующие дни я провел за теми же занятиями. Ел. Спал. Снимал с себя старую поврежденную кожу. Пытался двигаться. Все пункты мне давались со значительным трудом, но отныне я твердо осознавал: выживу.

      Я перешел ту незримую черту, что разделяет жизнь и смерть. Но так ничего и не вспомнил о себе. Так странно: все базовые вещи мне известны, но из памяти подчистую стерлось, кто я и как здесь оказался. Ищут ли меня свои? Если я пилот, то не совсем простой шайрас. На себе я не нашел опознавательных жетонов, маячков, браслетов. Ничего. Как будто специально был лишен возможности меня идентифицировать.

      Терпеливо ждал того дня, когда смогу передвигаться на более дальние расстояния и исследовать место, куда попал. Мне бы получить доступ к сети, оттуда я бы выудил хоть какие-то данные. Но что, если планета на которой я нахожусь, необитаема и я здесь совсем один? Найденный корабль настолько выгорел, что средства связи были уничтожены, я не мог пода́ть сигнал о помощи.

***

      Туманы так и не спешили покидать реку и лес, через который та пробивалась уверенными сильными потоками. За столько дней я не слышал и не видел ничего подозрительного. За все время мне не попалось ни одного крупного животного, но с ними мне не приходилось рассчитывать на успех. А мелкие двигались с такой скорость, что я и не пытался их поймать. Так и приходилось питаться рыбой. Больши́м везением стало найти неподалеку в лесу источник воды, бивший из-под земли. У меня не было анализатора, и я не мог оценить ее запах, и толком вкус, без обоняния, потерявшего свою яркость и широкий спектр ощущений. Но мне не становилось плохо от этой воды, и я не чувствовал отвращения, когда ее пил. Не исключен какой-то негативный накопительный эффект, но в моем состоянии и смысла не было думать об этом.

      Сколько я здесь? Месяца полтора или чуть больше? Так говорило мне внутренне чутье. И по-прежнему один.

      Подвижность и сила возвращались ко мне, но куда медленнее, чем мне бы хотелось. В некоторых местах кожа лопалась, и ей нужно было зарастать вновь, где-то сразу плохо заживала. Чешуйки тоже отрастали медленно. Я стоически ждал. Как бы тяжело мне ни было, и пусть я не помнил себя, я точно знал – не сдамся.

      Постепенно, несмотря на боль и сложность перемещения, я увеличивал площадь обследуемых территорий.

      Когда понял, что сил не хватает перекрыть определенный предел, чтобы суметь вернуться в свое убежище, принял решение перемещаться вверх по реке. Ночами становилось заметно холоднее, а туман окружал так плотно, что я не видел и кончиков пальцев на вытянутой руке. Не знаю, часто ли мне будут попадаться укрытия, хоть как-то способные защитить от холода и осадков, но оставаться здесь тоже не имело смысла. Я не знал, до каких температур