Избранное. Джек Лондон

верный прицел! — был ответ.

      Утром Генри развел огонь и приготовил завтрак под храп своего товарища.

      — Ты так сладко спал, — сказал ему Генри, — что у меня не хватило духу будить тебя.

      Билл сонно принялся за еду. Заметив, что чашка его пуста, он потянулся за кофе. Но кофейник стоял далеко, около Генри.

      — Скажи-ка, Генри, — проговорил он добродушно, — ты ничего не забыл?

      Генри внимательно посмотрел по сторонам и отрицательно покачал головой. Билл поднял пустую чашку.

      — Ты не получишь кофе, — объявил Генри.

      — Неужто весь вышел? — испуганно спросил Билл.

      — Нет!

      — Ты, может быть, заботишься о моем пищеварении?

      — Нет!

      Краска негодования залила лицо Билла.

      — В таком случае я требую объяснения, — сказал он.

      — Машистый исчез, — ответил Генри.

      Не спеша, с видом полной покорности судьбе Билл повернул голову и, не вставая с места, стал считать собак.

      — Как это случилось? — спросил он упавшим голосом.

      Генри пожал плечами:

      — Не знаю. Разве что Одноух перегрыз ему ремень. Сам он этого сделать не мог.

      — Окаянный пес! — Билл говорил тихо и серьезно, не выказывая накипевшей в нем злобы. — Не удалось перегрызть свой, так перегрыз Машистому.

      — Ну, все мучения Машистого теперь, во всяком случае, окончились; он, несомненно, уже переварился и скачет по пустыне в брюхе двадцати волков, — сказал Генри, и это послужило эпитафией третьей пропавшей собаке… — Хочешь кофе, Билл?

      Билл отрицательно покачал головой.

      — Пей! — сказал Генри, поднимая кофейник.

      Билл отодвинул чашку:

      — Будь я трижды проклят, если выпью. Я сказал, что не буду пить кофе, если пропадет собака, и не стану пить!

      — А кофе отличный, — соблазнял товарища Генри.

      Но Билл был упрям и позавтракал всухомятку, приправляя еду ругательствами по адресу Одноуха, сыгравшего такую штуку.

      — Сегодня вечером я привяжу их на почтительном расстоянии друг от друга, — сказал Билл, когда они снова тронулись в путь.

      Они прошли не более ста шагов, когда Генри, шедший впереди, наклонился и поднял какой-то предмет, попавший ему под лыжу. Было темно, так что он не мог разглядеть его, но он узнал его на ощупь. Он бросил его назад так, что тот ударился о нарты и, отскочив, попал под ноги Биллу.

      — Может быть, это тебе пригодится, — заметил Генри.

      Билл вскрикнул от удивления. Это была палка, которой он привязал накануне Машистого, — все, что от него осталось.

      — Они съели его вместе со шкурой, — заявил Билл, — даже ремень отгрызли от палки с обеих сторон. Они чертовски голодны, Генри, и примутся за нас прежде, чем мы кончим путь.

      Генри вызывающе засмеялся:

      — Волки, правда, никогда еще так не охотились за мной, но я видал в своей жизни немало, и тем не менее сохранил свою голову на плечах. Пожалуй, понадобится кое-что пострашнее стаи этих надоедливых