Песнь Великой Любви. Воин света. Тысячу лет спустя. Шалва Амонашвили

тебя втащим в лодку! – предложил Юстиниан.

      Но тот опять покачал головой – «нет».

      – Ты так и будешь цепляться за лодку? – спросил Юстиниан.

      Но ответ не последовал.

      И лишь спустя час такого плавания юный легионер осознал, что теряет силы и может утонуть. Вот тогда он и захрипел:

      – Спасите…

      Юстиниан и Антон втащили его в лодку и уложили на дне. Он еле дышал; ему было плохо и от истощения сил, и от страха, что осуждённые будут мстить.

      – Надо помочь ему… – сказала Вероника.

      Она подняла его голову и положила на свои колени. Достала из-за пазухи свой чудотворный платок и покрыла им голову гонителя христиан.

      Глава 23

      Они плыли уже третий день, не зная, куда плывут. Определили по Солнцу, что направляются на юго-запад, но какая земля могла приютить их, они не знали.

      У них не было ни капли питьевой воды и ни куска хлеба, но жажда и голод не мучили их. Выручал всех чудотворный платок Вероники. Достаточно было приложить его к груди на несколько минут, чтобы утолить и жажду, и голод. Но их не покидала тревога, ибо в море всё бывает: и нашествие хищных акул, и нападение пиратов, и шторм, и болезни. Мужчины беспокоились о женщинах.

      В лодке было тесно, и они сидели, прижавшись друг к другу.

      Юный легионер в течение первых двух дней был глух и нем. Сидел между Антоном и Ильёй в тесноте, подозрительно разглядывал каждого и не отвечал ни на какие вопросы.

      На третий день Августа поменяла место с Ильёй и подсела к юному легионеру. Она улыбнулась юноше и сказала:

      – Как было бы хорошо, если бы ты был так же добр, как и красив!

      И на этот раз он заговорил.

      – А я не хочу быть добрым…

      – Почему? – ласково спросила Августа.

      – Потому что зло лучше, чем добро…

      – Так тебя учили родители?

      – У меня нет родителей… – ответил он злобно.

      – Кто-то ведь воспитывал тебя?

      – Никто не воспитывал…

      Августе стало его очень жалко.

      – Скажи, как тебя зовут? – спросила она.

      – А зачем тебе моё имя?

      – Чтобы обратиться к тебе по имени.

      – Франческо… – произнёс он.

      Чувствовалось, что ему не хотелось вести диалог дальше. Но Августа не отступала.

      – Франческо… – повторила имя Августа. – Кто тебя назвал этим прекрасным именем? Наверное, родители?

      – Я же сказал, нет у меня родителей, я их не знаю!

      – Ты не помнишь свою мать? отца?

      Франческо разозлился.

      – Почему ты не хочешь понять – не было у меня матери, не было отца… – сказал он грубо.

      – Ты бы хотел иметь их?

      – А зачем мне они?..

      – Мать, материнская любовь, ласка матери…

      – Чушь всё это… Родители – обуза для сына…

      Августе стало больно от этих слов. «Будь матерью для не имеющих матерей», – всплыли слова из её камня-письма. Чуть подождав,