Падшие в небеса.1937. Ярослав Питерский

считаете меня сумасшедшим? Или подозреваете, что я такой, не так ли?

      Клюфт вздрогнул. Иоиль будто читал его мысли. Нет. Определенно зря он пустил этого полуночника к себе в комнату.

      – А вы, Павел, журналист, как сказали?

      – Да.

      – Хм, значит, вы тоже мастер слова. Это страшная профессия, не так ли?

      – Это почему еще? – Клюфт решился чем-то заняться.

      Встав со стула, он стал разжигать примус.

      «Лучше говорить с этим странным типом не глядя на него!» – решил Павел.

      – Но ведь вы тоже несете слово!

      – Ну, в общем, да, – ответит Клюфт, ставя на примус чайник.

      – Значит, вы тоже можете и убить, и исцелить человека.

      – Подождите, а я-то как могу это сделать? – Павел налил себе кипятка в кружку. Посмотрев на Иоиля, кивнул ему и предложил:

      – Может, все-таки выпьете чая?

      – Нет, я же сказал. Мне пища не нужна. Так вы, Павел, мне не ответили, можете ведь вы убить и исцелить?

      – Нет, конечно. Я могу написать статью. Могу, конечно, помочь людям. Но чтоб убить?!! Нет уж! Тут вы перегнули!

      – Ничуть! Ничуть! Я вот вам приведу пример! Напишите вы статью, а завтра людей, про которых вы напишите, расстреляют! Вот и все. Вы и убьете их!

      Клюфт чуть не поперхнулся горячим чаем. Этот богослов Иоиль словно знал, что сейчас Павел будет писать статью о судебном процессе в Минусинске. Статью, от которой в принципе будет зависеть общественное мнение и, может быть, и судьба тех самых подсудимых врагов народа. «Нет! Странный тип! Надо его завтра же сдать в милицию! Завтра! Сейчас уже поздно. Да и в милиции не поймут. А вот завтра он пойдет и расскажет о странном типе!»

      Клюфт нашел выход. Нужно уложить спать этого подозрительного типа. Нет, зачем он пустил его в дом?

      – Вы, наверное, спать хотите?

      – Вообще-то нет, я вообще не сплю почти, – ответил равнодушно Иоиль.

      – Вы ложитесь, вон на ту маленькую кровать. Там постель чистая, – настоятельным тоном, будто не замечая слов Иоиля, сказал Павел.

      – Ну, хорошо. Я вижу, вам мешаю. Вам, наверное, поработать надо. Я полежу. Отдохну. Я буду молчать. Вы делайте. Делайте, – Иоиль послушно встал с кресла и, подойдя к кровати, не расстилая ее, улегся поверх покрывала.

      Он вытянул ноги и, подложив руки под голову, закрыл глаза. Клюфт посмотрел на него со злобой. Он разозлился на этого человека, бесцеремонно напросившегося на ночлег и говорящего сейчас странные слова. Павел грубо спросил:

      – А вас, Иоиль, почему до сих пор не арестовали?

      Тот, не открывая глаз, устало ответил:

      – А почему меня должны арестовать?

      – Ну, вот вы ведь ведете буржуазную пропаганду! Религию насаждаете в массы! Людям голову дурите!

      – Это с чего это вы взяли? – Иоиль говорил это равнодушным тоном.

      Клюфту показалось, что богослов зевнул. Он лежал, не открывая глаз, и не двигался. Словно это был неживой человек.

      – Как это с чего?! Вы же, как я понимаю, про Бога рассказываете? Так ведь?

      – Ну да…

      – А ведь это вранье!

      – Это