Осколки разбитых иллюзий. Турана. М

достанется тебе в жёны.

      – Следи за языком! – грубо отвечает Адэм, продолжая держать меня за руку. Его хватка становится сильнее, пальцы больно впиваются в кожу. Желваки на его лице ходят ходуном, а взглядом он пронзает всю меня изнутри. Я пытаюсь вырваться, но у меня не получается. И тогда я даю выход всему своему гневу и продолжаю:

      – Какой же ты лицемер, Адэм Берк! В своё время ты дал слово, что женишься на мне. И при этом, практически на глазах у своей невесты, ты был с другими. Ты даже не попытался добиться моего расположения, не попытался узнать меня поближе. Вместо этого, ты менял девушек, как перчатки на моих глазах. И теперь, смеешь обливать меня грязью? Обвинять в том, что предпочла тебе другого? Да, предпочла! И правильно сделала.

      Я перевожу дыхание, смотрю на него со всей ненавистью, что есть у меня в груди, а после продолжаю:

      – Знаешь, на самом деле, мне плевать, женишься ты или нет. Единственное, что меня волнует, так это то, что отец рассчитывает на тебя. Просто будь мужчиной и скажи ему правду! Скажи ему, что не намерен жениться на мне! Мне надоело говорить за нас двоих! Надоело, что папа продолжает обманывать себя ложными надеждами.

      – Скажу, будь уверена, – цедит Адэм сквозь зубы и выпускает меня из плена своих рук.

      Я тяжело дышу, продолжаю смотреть в его жгучие карие глаза, и, готова поклясться, что на мгновение замечаю в них сожаление. Он разворачивается и идёт к выходу. Когда доходит до дверей, резко бьет кулаком об стену рядом с ней. Я вздрагиваю, но продолжаю стоять на месте. И как только остаюсь одна, мои нервы сдают, и я позволяю слезам вырваться наружу. Обманывать себя нет смысла. То, что Адэм хочет жениться, как удары хлыста по сердцу. Как я смогу это пережить? Если мне сейчас так больно, то что будет потом? У меня ломит кости и разрывается душа от одной только мысли, что рядом с ним будет не просто какая-то клубная девка, а законная жена; от мысли, что мне придётся наблюдать за их счастьем.

      Лошадь позади меня подходит ближе, мордочкой трётся о мои волосы. Я разворачиваюсь и обнимаю животное за шею.

      – Ты стараешься утешить меня? – спрашиваю шёпотом. – Может, мы с тобой покатаемся, а?

      Конь фыркает в ответ, и я принимаю это за согласие. Привязав седло, которое висит на перекладине, веду его к выходу. Как только мы оказывались на улице, я сажусь на него и направляюсь за пределы особняка к лесной поляне.

      Пустив лошадь рысью, возвращаюсь мыслями к словам Адэма, его обвинениям и оскорблениям. И вновь, кровь начинает бурлить в венах, а в висках пульсирует нарастающая боль. Возможно, мне стоило ответить ему, сказать, что между мной и Инглабом ничего не было. «Никогда! Он не узнает, что его обвинения беспочвенны. Адэм Берк не заслужил того, чтобы оправдываться перед ним», – тут же протестую мысленно.

      Как только я могла себя загнать в такую ситуацию, собственноручно уничтожить свою репутацию? Будь трижды проклят Инглаб. Если бы он не появился в моей жизни в переломный момент, когда я была в отчаянии, всё бы могло сложится по-другому. Но я была так глупа, что убедила себя, будто влюблена в