Сосны. Последняя надежда. Блейк Крауч

любила этот городок, но знаешь что? – Женщина всхлипнула. – Мне не нужно было тревожиться о счетах. Не нужно было волноваться об ипотеке. Мы с тобой держали пекарню…

      – Ты привыкла к такому положению вещей.

      – Именно.

      – Но мы не могли говорить о нашем прошлом, – напомнил Боб жене. – Не могли повидаться с нашими друзьями или родными. Нас заставили вступить в брак.

      – И это оказалось не так уж плохо, – возразила миссис Ричардсон.

      Шофер промолчал – в этот момент он как раз вел машину через крутой поворот. Дорога, ведущая из города, внезапно превратилась в дорогу, стремящуюся в город. Мужчина сбросил газ, когда они проехали щит с приветственным плакатом. Заплутавшие Сосны лежали впереди, окутанные мраком. Боб позволил машине проехать еще немного и остановиться, а потом заглушил двигатель.

      – Мы будем просто ждать здесь? – спросила Барбара.

      – Пока что – да.

      – Разве нам не нужно ехать?

      – У нас почти не осталось бензина.

      Женщина перелезла обратно на переднее сиденье и напомнила:

      – Там умирают люди. Прямо сейчас.

      – Знаю.

      – Будь проклят этот шериф!

      – Я рад, что он это сделал.

      – Что?

      – Я сказал, что рад.

      – Нет, я расслышала это. Я имею в виду: почему ты рад? Наших соседей убивают сейчас там, Боб…

      – Мы были рабами.

      – И как тебе нравится наша новая свобода?

      – Если это конец, я счастлив, что узнал правду.

      – Ты не боишься?

      – Я в ужасе.

      Ричардсон открыл дверцу.

      – Куда ты идешь? – спросила его супруга.

      Неяркий свет потолочной лампочки буквально ослепил водителя.

      – Мне нужно побыть одному, – ответил он уклончиво.

      – Я не выйду из машины.

      – И будешь права, дорогая.

      Итан

      Пока они догоняли свою группу, шериф Бёрк ощущал растущее несоответствие между тем, что он видел наверху, и тем фактом, что здесь, в тоннеле, люди все еще живы. Это напомнило ему о том, каким отвратительно хаотическим, неупорядоченным образом действует рок во время боя: если б ты сделал шаг влево, а не вправо, то пуля пронзила бы твой глаз, а не глаз твоего товарища. Если б Кейт повела их группу к другому входу в тоннели, то на Главной улице могли бы сейчас убивать Итана и его семью. И теперь Бёрк прилагал неимоверные усилия, чтобы выкинуть из головы образ полурастерзанной Меган Фишер на мостовой. Он видел достаточно смертей и разрушений в Ираке, чтобы понять: именно бедняжка Меган будет преследовать его в кошмарах в течение многих ночей. И еще шериф знал, что никогда не перестанет гадать: что было бы, если б он рискнул всем и вышел наружу? Что, если б он убил напавшего на эту женщину абера? Спас бы ее? Уволок бы ее в тоннель? Итан проигрывал эту сцену в мыслях снова и снова, пока она не достигла идеальной четкости, как это бывает с фантазиями. Все, что угодно, лишь бы вытеснить эту картину: женщина,