Князь Барятинский 4. Операция «Кронштадт». Мила Бачурова

необходимо устранить. Он очень опасен!

      – Щенка? – скривился я. – Зачем ты мне рассказываешь о детях? Я что, похож на работника Попечительского совета?

      – Никак нет, – пробормотал обалдевший министр, – не похожи…

      – Я пришёл сюда для того, чтобы услышать твои заверения относительно остальных пунктов, – резко сказал я. – Мне нужно знать, что всё пройдёт гладко и в означенные сроки! А плакаться на то, что какой-то молокосос помешал твоему исполнителю выполнять работу, будешь своей жене.

      Министр вдруг как-то нехорошо оскалился, глазёнки сверкнули.

      – О, не извольте переживать! – прошипел он. – Всё, что мне поручено, будет исполнено в лучшем виде.

      – Когда? – резко спросил я.

      Министр, казалось, удивился.

      – Как условились…

      – Мы насчёт академии тоже условились! – Я повысил голос и поднажал убеждением. – Однако вместо работы я вижу полный провал! Поэтому изволь-ка отвечать на поставленные вопросы!

      – В-весной! – залопотал министр. – Точной даты назвать сейчас невозможно… Когда императорское семейство будут переезжать в летний дворец, они, вероятно, по погоде станут ориентироваться. Великой княжной Анной займутся очень надёжные люди.

      – Настолько надёжные, что её потом придётся собирать по кускам по всему Петербургу? – фыркнул я.

      – Что вы, нет! – Министр даже побледнел. – Великую княжну передадут в целости и сохранности, клянусь!

      Мысленно я повесил себе на грудь орден. Как я и думал, магическая блокировка работала не настолько хорошо, как нейронная, которыми пользовались в моём мире. В нейроны зашивалась информация о людях, с которыми можно говорить, – и всё. Конечно, ломались и такие блокировки – ведь технологии изменения внешности были и у нас. Тут же всё зависело от степени доверия пациента.

      Разумеется, доверять следователям министр не мог, они по определению были по другую сторону баррикады. Если бы он попытался что-то им рассказать – тут же бы и умер. Но пришёл я и просто убедил его, что я – свой. И вот на меня изливается благословенный поток.

      Чёрный маг не смог бы такого провернуть чисто технически. Он бы попытался воздействовать «чёрным убеждением», на которое сто процентов триггернула бы блокировка. А белый маг… Ну, белый маг, который наденет тюремную робу и станет лгать сокамернику, чтобы получить интересующие его сведения – это в принципе существо мифологическое и в реальной жизни не существующее.

      Зато в реальной жизни существую я, со своей биполярной жемчужиной. И могу делать всё, что угодно. Вот и сейчас жемчужина под робой остаётся нейтральной. Ведь пусть я и лгу, пусть запугиваю – но делаю это с намерением защитить Отечество. Я же не для собственного удовольствия здесь. И чёрное с белым таким образом вполне себе уравновешиваются.

      – Надеюсь на тебя, – сухо сказал я. – А теперь нам нужно вспомнить уроки Мишеля.

      – К-кого, простите? – захлопал глазами министр.

      – Не важно. – Я впился