Песни Серебряных Струн. Песнь первая. Золотая клеть и зелёный лес. Елизавета Лаггар

немигающим взглядом потолок в поисках нужного слова, Даан и пропустил мимо всю ночь. Едва первый крик петухов не пропустил. А услышав его, схватил футляр с мандолиной, наскоро засунул в котомку перо и чернильницу, которую еле успел поплотнее завинтить, и быстро кинулся по лестнице вниз, на первый этаж, на ходу застегивая дублет и размахивая листом пергамента с новой балладой – чтобы чернила поскорее высохли.

      Эвдала, хозяйка таверны, уже не спала. Она протирала столы в обеденном зале, и очень удивилась, что господин Тэрен уже на ногах. Да не просто на ногах – а во всеоружии, и торопится покинуть дом.

      – Как же так, – грустно сказала она, поправляя передник и немного краснея, когда Даан галантно – несмотря на свою спешку – приложился к ее ручке губами. – Уже уезжаете. И даже не позавтракаете! Ну хоть с собой в дорогу что возьмите! Скоро пирожки вон поспеют…

      – Некогда, некогда мне, прекрасная и добрая хозяюшка, – отказался Даан, уже стоя в дверях. – Благодарю за гостеприимство и дружеский приём! Передайте поклон супругу вашему, и дочерям, прекрасным и добродетельным, как Посланницы Создателя!

      – Ах, приходите же к нам еще! – воскликнула Эвдала вслед убегающему музыканту. – Мы все так любим ваши песни!

      – Непременно, непременно! – крикнул Даан уже с улицы, в последний раз махнул рукой, и бегом пустился к воротам самого дальнего из сельских домиков. Оттуда уже выходил старик Гертарий, ведя под уздцы меланхоличную сухопарую кобылку, запряженную в ту самую телегу, что Даан вчера помогал собирать в дорогу.

      – Почти успел, – хмыкнул старик. – Я думал продрыхнешь.

      – И тебе доброго здоровья, – запыхавшись выпалил Даан. – Как же можно было так плохо обо мне подумать.

      – А я про всех как хочу, так и думаю, – заверил Гертарий. – Да ладно уж, в пути разговоры поговорим. Полезай-ка в телегу. Чай всю ночь не спал, чтобы лошадку-то до города не упустить.

      – Благодарю! – чуть удивленный, музыкант устроился в сене.

      – Да что там. Я б по молодости так и сделал, – проворчал старик Гертарий себе под нос и влез на облучок. – Только учти – долго спать тебе не позволю. До полудня не проваляешься! Нннну! – и он несильно хлестнул кобылу поводьями. Та фыркнула, заржала, и не спеша зашагала по дороге, прочь от деревни у Четырех Дорог вперед, к столице славной империи эледов.

      Даан совсем немного поглядел в светлеющее рассветное небо, поёжился, укладываясь поудобнее, и совсем скоро забылся крепким и спокойным сном уверенного в своем успехе человека.

      Однако продлился этот сон не так уж долго, а прерван был вовсе не лёгкими перстами Гениев Озарения.

      – Эй, ну-ка просыпайся там, – старик Гертарий пошевелил сено в телеге кнутовищем, ощутимо задев Даана по плечу. – Будет уже дрыхнуть. Обещал развлекать меня всю дорогу, а сам, вишь, развалился. Один храп вместо песен.

      – Не держи зла, почтенный, – отозвался музыкант, усаживаясь в телеге и вытаскивая из своей буйной