Сказки старого Вильнюса IV. Макс Фрай

пятна света уличных фонарей и тени, такие густые, черные, плотные, что лучше бы мне их не видеть, а то как потом в одной с ними комнате спать? Но теперь я ведьма. Хоть и нечаянно ею стала, а все равно, должна буду жить как ведьма. И наверное мне придется полюбить темноту. Ведьмы же ее вроде бы любят? Или не обязательно?

      Все вдруг стало так сложно. И посоветоваться не с кем.

      Я вылезаю из постели, подхожу к окну и смотрю во двор. Мусорных баков отсюда не видно. Наверное, это хорошо. Потому что там сейчас лежит Жанна. То есть, бывшая Жанна, пластмассовая лейка-жаба. Наверное страшно ночью лежать на помойке? Или когда ты пластмассовая, тебе уже все равно?

      Я смотрю в окно и плачу, потому что мне жалко Жанну. Оказывается, заколдовать кого-то совсем не так весело и интересно, как я думала. То есть, вообще ни капельки не весело, а наоборот грустно. Я хочу, чтобы Жанна превратилась обратно. И пусть потом дразнится, пусть командует и дерется, пусть вообще никогда со мной не дружит, мне все равно. Лишь бы она опять была.

      Жалко, что я не умею расколдовывать заколдованных. Зато тетя Ида наверное умеет. Надо будет ее попросить. Но что делать, если она не согласится? Скажет: «Сама дала ей конфету, сама теперь и расколдовывай». Засмеется, превратится в сову и улетит.

      Или не в сову, а в ворону.

      В этот момент мимо окна, совсем близко пролетает какая-то большая ночная птица, и я отпрыгиваю назад, обеими руками зажимая рот, чтобы не заорать. На самом деле мне очень хочется заорать, разбудить родителей, нажаловаться им на тетю Иду, птицу и темноту, но нельзя. Я теперь ведьма, у меня свои секреты и свои дела. Их не касается.

      От этих мыслей я снова ощущаю себя самым одиноким человеком в мире, как днем, когда думала, что мама может стать людоедом. Только теперь мама не при чем. Теперь все из-за меня.

      Я снова подхожу к окну. Птица уже улетела. Наверное, это была тетя Ида. Я о ней только подумала, а она сразу превратилась и прилетела, чтобы сказать мне: «Расколдовывай свою подружку сама». Наверное, так и сказала, просто я не расслышала. Окно же закрыто.

      «Но я же не знаю никаких заклинаний, – думаю я. – Вообще ни одного! Какая-то глупая из меня получилась ведьма, только и умею, что чужие заколдованные конфеты другим детям раздавать».

      А потом вспоминаю, что одно заклинание я все-таки знаю. Из книжки про волшебника Изумрудного Города. Мама мне ее на ночь читала зимой, по кусочкам, пока не засну. Это очень длинная сказка, почти на весь январь ее хватило. И там было заклинание: «Бамбара, чуфара, лорики, ёрики». Я еще спросила: «А ничего плохого не случится от того, что ты заклинание вслух говоришь?» – а мама тогда сказала: «Случится что-нибудь хорошее, в этой книжке все заклинания добрые, потому что она для детей».

      Я тогда решила, что такое полезное заклинание, от которого случается что-то хорошее, обязательно надо запомнить. Лишнее хорошее никогда не повредит! Но потом уснула, а утром уже