Сказки старого Вильнюса IV. Макс Фрай

главное, что уже починили. Но слушай, тут такое творилось! Вспоминаю – себе не верю. Сейчас приду, расскажу».

      Улица Ванагелё

      (K. Vanagėlio g)

      Ведьма, жаба, принцесса

      – Стой, – говорит Жанна. – Не надо туда ходить.

      – Почему?

      Правильный ответ: «Потому что нам нельзя через дорогу и если кто-нибудь из взрослых увидит нас на той стороне, будут крупные неприятности». Но откуда бы взяться правильным ответам вот прямо сейчас, когда мне всего пять с половиной лет, а Жанне – восемь, и она скорее согласится умереть на месте, чем признаться, что ей тоже запрещено переходить улицу, как маленькой. Ну уж нет!

      Поэтому Жанна начинает говорить таким специальным зловещим сдавленным шепотом, от которого белый день кажется глубокой ночью, а залитая солнцем, обсаженная кленами и сиренью улица Ванагелё – темным подвалом с пауками и привидениями. И уже, в общем, почти все равно, что именно она скажет, и так страшно, заранее.

      – Там живет ведьма. Вон в том доме, сразу за деревьями. И когда кто-то проходит мимо ведьминого окна, она может… Эй, почему ты так смотришь? Ты что, не веришь?

      Обычно я стараюсь не спорить с Жанной. Особенно когда она рассказывает разные интересные вещи. Если станешь возражать, продолжения не дождешься. Спросишь, что дальше, отмахнется: «Да ничего». Что в переводе на человеческий язык означает: «А вот не надо было меня перебивать». И назавтра не расскажет, и даже через неделю. Вообще никогда. Жанна упрямая. И ничего не забывает.

      Но иногда совершенно невозможно промолчать. Например, когда тебе кажется, что знаешь правду.

      – В том доме живет тетя Ида, – говорю я. – А она точно не ведьма. Она с мамой дружит, а однажды даже платье ей сшила. Мама часто туда ходит, и никто ее не заколдовал.

      – А откуда ты знаешь, заколдовали ее или нет? Ты что, проверяла? А как?

      Ничего себе постановка вопроса.

      – Думаешь, заколдовать – это обязательно превратить в какую-нибудь ужасную жабу? – наседает Жанна. – Или в камень? Сразу, как в сказке – калды-балды, зузгаляба-музгаляба! – превратился, и все? А вот и нет! Можно заколдовать человека так, что он сам об этом не узнает. Наденет, например, ведьмино платье, придет в нем домой, станет жить, как раньше. Никто ничего не заметит. А однажды ночью человек каааак проснется и каааак съест всех своих детей! Потому что, оказывается, превратился в людоеда. И никто не будет знать, почему так вышло, и кто виноват. А это просто старое-престарое колдовство сработало, человека, может быть, еще в прошлом году заколдовали. Или вообще десять лет назад. И ведьма давно из города уехала. И…

      На этом месте я затыкаю уши. Не хочу ее слушать. Не хочу думать, что однажды ночью мама может стать людоедом и меня съесть! И никуда от нее не денешься, она же всегда ночует дома, и я тоже там. Может быть, попроситься жить к бабушке Эле? У бабушки грустная музыка по радио и ужасная рисовая каша каждое утро, зато бабушка