Колокол по Хэму. Дэн Симмонс

под грифом „О/К“ не покидал здания ФБР.

      – Мисс Гэнди выдаст вам досье на два часа, – сказал Гувер, – и найдет для вас место, где вы сможете прочесть его без помех. Если не ошибаюсь, кабинет моего заместителя Толсона сегодня свободен. Папка объемистая, но двух часов вам хватит, если вы достаточно быстро читаете. – Директор поднялся на ноги.

      Я последовал его примеру.

      Мы не стали вновь обмениваться рукопожатием. Гувер обогнул свой стол с той же энергичной стремительностью, с которой приветствовал меня, но на сей раз он подошел к двери, распахнул ее и велел мисс Гэнди приготовить досье.

      При этом он одной рукой придерживал дверную ручку, а другой поправил носовой платок в нагрудном кармане.

      Я вышел в дверь, поворачиваясь на ходу, чтобы не оказаться спиной к директору.

      – Специальный агент Лукас, – заговорил он, и мисс Гэнди застыла поодаль в почтительном ожидании.

      – Слушаю, сэр.

      – Хемингуэй – лжец и хвастун, но, говорят, он обладает своеобразным грубоватым обаянием. Не поддайтесь ему и не забудьте, на кого вы работаете и что должны сделать.

      – Да, сэр… я хотел сказать, ни в коем случае, сэр.

      Гувер кивнул и захлопнул дверь. Больше я с ним не встречался.

      Вслед за мисс Гэнди я прошел в кабинет Толсона.

      Глава 4

      В самолете Вашингтон – Майами было людно и шумно, зато после пересадки до Гаваны я летел практически в пустом салоне. Прежде чем ко мне подсел Иен Флеминг, у меня было несколько минут поразмыслить об Эдгаре Гувере и Эрнесте Хемингуэе.

      Мисс Гэнди задержалась вместе со мной в кабинете заместителя директора ровно настолько, чтобы убедиться, что я сел в кресло для посетителей, а не в личное кресло господина Толсона, после чего едва ли не на цыпочках удалилась, беззвучно притворив за собой дверь. Несколько секунд я осматривал кабинет – обычную комнату вашингтонского бюрократа: по стенам висели снимки хозяина, пожимающего руки всем подряд – от Франклина Делано Рузвельта до совсем еще юной Ширли Темпл, множество фотографий дипломов, врученных ему Гувером, и даже одна фотография встревоженного Толсона, стоящего за массивной кинокамерой в Голливуде, где он, вероятно, присутствовал в качестве консультанта на съемках какой-нибудь художественной либо документальной ленты, курируемой ФБР. Кабинет Гувера был весьма примечательным исключением из традиции развешивать снимки на стенах; я заметил, что там было лишь одно фото – официальный портрет Харлана Фиска Стоуна, бывшего Генерального прокурора, который рекомендовал Гувера на должность директора Бюро в 1924 году.

      В кабинете заместителя директора не было снимка, на котором Клайд Толсон и Эдгар Гувер держались бы за руки или целовались.

      В 30-е годы ходили слухи, сплетни, даже появилось несколько грязных статеек – одну из них тиснул в „Кольерсе“ некий Рей Такер, – утверждавших, будто бы Гувер – „голубой“ и с ближайшим соратником Клайдом Толсоном его связывают интересные отношения. Все, кто знал директора многие годы – и я в