Нация. Апокалипсис. Том третий. Вячеслав Гришанов

ответил Пронько, оценив юмор своего товарища. – Хватает. На них не хватает пока основания. Ну что, идём?

      – Идём.

      Глава XII

      Прошло совсем немного времени, как Сомов и Пронько вошли в ресторан «Лейпциг», где их торжественно встречал знакомый Сергею метрдотель.

      Через несколько минут они сидели за круглым столом, накрытым белой скатертью из текстиля.

      – Первый тост – за встречу! – поднимая рюмку, произнёс Пронько. – Нет, ну надо же такому случиться, встретиться в Донецке. Фантастика! Вот и не верь в судьбу.

      – Да, каждому назначен свой день и час, – утвердительно проговорил Сомов, поднимая бокал.

      После того как они выпили, между ними зашёл откровенный разговор. Общаясь с Сергеем, Егор с осторожностью задавал ему вопросы, пытаясь разобраться не только в том, чем тот занимается, но и в его жизненной позиции.

      – После ухода со станции в 1989 году, – рассказывал Пронько, – я не знал, чем заняться: настроение, если честно, было такое, что хоть стреляйся. Чтобы хоть чем-то занять себя, начал пробовать свои силы в коммерции, но всё пустое; короче, бросил я это дело, понимая, что это не моё. От этого ещё больше расстроился, да что там расстроился, получил, можно сказать, полностью разочаровался в жизни. Даже не хочется об этом вспоминать, не то, что говорить. Не знаю, сколько времени прошло, но однажды случайно встретил своего старого товарища в кинотеатре «Экран», ну ты знаешь…

      – Да, на проспекте Победы.

      – Вот, вот. Ну, разговорились – вот как с тобой, о том, о сём… Короче, после этого разговора я оказался в институте.

      – Хочешь сказать, повезло?

      – Ещё как! Платили, конечно, копейки, но выбора не было. Затем вот пригласили в движение… Терять было нечего, решил: почему бы и нет! Тем более что за некоторые акции, в которых я участвовал, платили неплохие деньги. Вот такие мои дела, Егор. Из всего этого я вынес для себя одно важное правило.

      – Какое?

      – Если нельзя начать жизнь сначала, то можно продолжить её по-другому. Главное, чтобы было желание. А желание у меня есть. Давай выпьем.

      – За что?

      – За то, Егор, чтобы все наши желания сбывались.

      – Согласен. Но только с одной оговоркой.

      – Какой?

      – За разумные желания!

      – Ты хочешь сказать, чтобы нам потом не пришлось жалеть о том, что они сбылись? – Глядя на Егора, улыбаясь, проговорил Пронько.

      – Вот-вот!

      – Не бойся, не пожалеем! Желание – это всего лишь мера ценности, а ценностей, как ты знаешь, много не бывает.

      – Ну, за сказанное! – чокаясь, проговорил Сомов.

      Выпив содержимое и поставив рюмку, он тут же сказал:

      – Да, к сожалению, время сейчас непростое… миром правят деньги. Кто бы мог подумать, а?

      – Почему к сожалению? Тот, кто беден, Егор, малодушен и угодлив. А я не хочу быть таковым. Я хочу быть богатым. Очень богатым!

      – Бедность не порок, – прервав Пронько, проговорил Сомов.

      – Порок, Егор, ещё