Нация. Апокалипсис. Том третий. Вячеслав Гришанов

ничего в жизни не достигнешь.

      – Да, тут ты прав. Ничего больше не могу сказать насчёт судьбы.

      – Ты извини, что выдернул тебя, – глядя на Сомова, проговорил Пронько.

      – Да брось ты, ну какие могут быть тут извинения. Мне тоже хочется пообщаться. С этим переездом, знаешь, всё так завертелось, закрутилось, что некогда сесть и подумать о жизни. По сей день голова кругом.

      – Да, в этом ты прав, Егор. А всё потому, что не хлебом единым жив человек. Иногда нужно предаваться и радостям жизни, а проще говоря – наслаждениям!

      – Это точно. Главное, чтобы эти наслаждения не вытеснили наш разум.

      – Не вытеснят, не бойся.

      – А я и не боюсь, чего мне бояться.

      – Вот и я про то же, – глядя на Сомова, весело проговорил Пронько. И тут же продолжил, давая простор своим радостным чувствам: – В этом году нашему движению будет пять лет! Вот готовимся отпраздновать маленький юбилей.

      – Пять лет – детский возраст!

      – В политике, Егор, год идёт за два, не меньше, а то и больше, – проговорил Пронько, передавая свою мысль так, как он сам её понимал. И, помолчав несколько секунд, тут же спросил: – Что будешь: чай, кофе?

      – Кофе!

      Через пару минут в комнате запахло свежезаваренным кофе.

      Поблагодарив и взяв чашку с горячим напитком, Сомов тут же сделал несколько небольших глотков.

      – Какой крепкий, насыщенный вкус!

      – Не крепче арабики.

      – Согласен.

      – Пока ты пьёшь кофе, – глядя на Сомова, проговорил Сергей, – мне нужно сделать пару звонков, а потом я предлагаю отметить нашу встречу. Как ты к этому относишься?

      – Ну, не знаю… А надо?

      – Надо, конечно, надо, Егор! Я чувствую непреодолимое желание выпить с тобой и поговорить по душам, а то у меня последнее время такой конфликт, что не дай Господь…

      – Конфликт?

      – Да не человеческий, не переживай, У меня, скажу тебе по секрету, конфликт души и тела. Только водочкой и мирю их, окаянных.

      – Понятно, – улыбнувшись, проговорил Сомов.

      – Ты как относишься к немецкой кухне?

      – Да нормально. А что?

      – Здесь, недалеко, на углу… ну ты знаешь, есть замечательный ресторанчик «Лейпциг».

      – Ну как не знать, мы с женой часто забегали туда пивка немецкого попить…Хорошее, знаешь, пиво было из ГДР. Стоило, как помню, 50 копеек за бутылку; да и кухня там была прекрасная.

      – Пиво и сейчас там хорошее, только уже из ФРГ.

      – Слушай, Серёга!

      – Что ещё?

      – Под вечер вряд ли мы попадём туда?

      – Этот вопрос мы сейчас решим, не волнуйся.

      – Ну, если так, то нет вопросов.

      – Вот и хорошо.

      Пока Пронько куда-то звонил, Сомов пил кофе и ворошил в своей памяти те небольшие знания, что у него были о здании, где находится ресторан «Лейпциг». В своё время Наталья ему рассказывала, что оно было построено ещё в 1901 году архитектором Карлом Шиманом для торговца охотничьим оружием Петра Григоровича-Барского, желавшего, как говорил сам архитектор, иметь самый роскошный дом в городе.