Дуэль со смертью. Антон Чиж

пригласил и ведет под локоток. Он поклонился Ванзарову, который пил лимонад большими глотками.

      – Такая жара, что не могу остановиться, все пью и пью. Не желаете?

      От лимонада Уверский вежливо отказался.

      – У вас стол накрыт, а гостей нет, – добавил он.

      – Гости мертвы, – сказал Ванзаров. – Изволите взглянуть?

      Предложение было неожиданным. Уверский оглянулся на Лебедева, будто ища поддержки. Аполлон Григорьевич был строг и непроницаем.

      – Ну, если настаиваете…

      – Именно так, настаиваю… Вы же не только чиновник Врачебно-полицейского комитета, но и врач. Умеете лечить людей. На чем специализируетесь?

      – Терапия внутренних болезней, – ответил Уверский.

      – Благородно. Взгляните на труп…

      Над лежащим телом Ванзаров приподнял простыню.

      Уверский глянул и отвернулся.

      – Какая трагедия: это же госпожа Половцева…

      – Трагический спектакль, – Ванзаров опустил белую ткань. – Унес две жизни.

      – Ужасно, ужасно. Но почему вы показываете мне?

      – Дело в том, что автор этого спектакля мне известен, Александр Иванович.

      – Неужели? – Уверский мирно улыбался.

      – Блестящая идея преступления: чиновник сыскной полиции должен расследовать свое же убийство, не зная, что умирает.

      – Не понимаю, о чем вы…

      – Господин Кошляков погиб в мужской комнате, он ничего не мог рассказать. А вот Елизавета Андреевна успела дать показания. Нам известен автор двух смертей, господин Уверский.

      Чиновник Врачебно-полицейского комитета не отпускал улыбку.

      – Вы ошибаетесь, господин Ванзаров.

      – Трудно разглядеть истину, когда она перед глазами. Все просто: Кошляков находит в Пскове актеров, Половцева снимает зал в «Дононе», чтобы устроить фальшивый банкет. Я выбран в качестве достойной мишени. Вы кормите Кошлякова и Половцеву пилюлями каломели под любым благовидным предлогом, например как противоядие, и предупреждаете не пить лимонад. Но забываете сказать, что нельзя есть маринады, в которых уксусная кислота. Кошляков разыгрывает приступ влюбленного и сыплет мне в соусницу гость пилюль, в горячке выпивает лимонад. Наверняка вы сказали ему, что это невинная шутка: господина полицейского хорошенько пронесет, да и только… На один вопрос нет разумного ответа: зачем вам понадобилось убивать меня? Зачем придумывать клуб «Одиссей»?

      Уверский слушал, медленно кивая.

      – Жаль, жаль, господин Ванзаров, что вы ничего не поняли. С тем и оставайтесь. – Он сунул руку в нагрудный карман, бросил что-то в рот и с силой раскусил. Что-то хрустнуло со звуком ореховой скорлупы.

      Бросившись к нему, Лебедев сильнейшим захватом стал разжимать челюсти. Уверский отпихивал его руки.

      – Он яд проглотил! – закричал Аполлон Григорьевич. – Помогайте!

      Ванзаров принялся помогать, чем мог. Было поздно…

      8

      До наступления Нового года оставалось четверть часа. Метрдотель умолил оставить тела Половцевой и Уверского в зеркальном зале, чтобы