Мужчина, женщина, ребенок. Эрик Сигал

отвечал Боб и тут же сообразил, что следует добавить: – Она мне очень нравилась.

      Тем временем они доехали до Пилгрим Спринг Роуд.

      Через минуту они будут дома.

      5

      Они все смотрели на него, испытывая разные чувства. Шила ощущала внутреннюю дрожь, хотя думала, что подготовила себя к этому. Но она не была готова. Стоящий перед ней в гостиной маленький мальчик был его сын. Ребенок ее мужа. Впечатление от этого превзошло все, что она только могла вообразить. Женщина понимала теперь, что это произошло потому, что какая-то часть ее отказывалась принять это за истину. Но теперь спасения не было. Доказательство ростом в четыре фута стояло перед ней.

      – Здравствуй, Жан-Клод. Мы рады тебя видеть. – Это было самое большее, на что Шила была способна. Каждый слог давался ценой болезненного усилия. Заметил ли он, что жена не смогла улыбнуться?

      – Благодарю вас, мадам, – отвечал мальчик. – Я очень благодарен за ваше приглашение.

      – Привет. Я – Пола.

      – Очень рад, – отвечал ребенок с улыбкой. И сразу же завоевал ее сердце. Последней заговорила их аристократка.

      – Жан-Клод, je suis Джессика. Avez-vous fait un bon voyage?[1]

      – Oui, mademoiselle. Votre français est eblouissant[2].

      – Что? – Джессика приготовилась говорить по-французски, но не понимать.

      Боб наблюдал за их разговором. Боже мой, они все мои дети, думал он.

      – У него потрясающий английский, – сказала сестре Пола. – А у тебя отвратительный французский.

      – Пола! – огрызнулась Джессика, посылая сестру на гильотину злобным взглядом.

      – Terrible – это французский сленг, – дипломатично заметил Жан-Клод. – Это также значит «великолепный».

      Джессика успокоилась. У нее будет прекрасное европейское лето.

      – Мадам?

      Жан-Клод подошел к Шиле. Из своего пакета он извлек… комок глины? Это было нечто похожее на застывшую жвачку. Он протянул его Шиле.

      – О, спасибо, – сказала она.

      – Что это? – спросила Пола.

      Жан-Клод поискал слово, но не нашел. Он обратился к Бобу:

      – Как по-английски cendrier?

      – Пепельница, – отвечал Боб и внезапно вспомнил, что Николь курила. На самом деле, казалось, что в Сетэ курили все.

      – Спасибо, – повторила Шила. – Это – это ручная работа?

      – Да, – сказал мальчик. – Мы делаем это в школьной мастерской керамики.

      – Я тоже занимаюсь керамикой, – сказала Пола, давая ему понять, как много у них общего.

      – О, – сказал Жан-Клод.

      Надо же, подумала Пола. Он просто красавец.

      Шила взяла подарок и смотрела на него. В конце концов, у него были лучшие намерения. Это трогательный жест. Керамическая пепельница, с подписью автора работы – Геран. 16.6.78

      – Voulez-vous boire quelque chose?[3]– спросила Джессика, готовая бежать за коньяком, минеральной водой или любым напитком, который пьют французы.

      – Non, merci, Джессика. Je n’ai pas soif [4].

      – Je comprends[5], – с гордостью сказала девочка. На этот раз она действительно поняла.

      – Как дела во Франции, Жан-Клод? –

1

je suis Джессика. Avez-vous fait un bon voyage? (фр.) – я Джессика, вы хорошо доехали? (Прим. ред.)

2

Oui, mademoiselle. Votre français est eblouissant (фр.) – Да, мадемуазель, Ваш французский замечательный. (Прим. ред.)

3

Voulez-vous boire quelque chose (фр.) – Хотите чего-нибудь выпить? (Прим. ред.)

4

Je n’ai pas soif (фр.) – Я не испытываю жажды. (Прим. ред.)

5

Je comprends (фр.) – Я понимаю. (Прим. ред.)