Чёртовы кресты. Евгения Муратова

позволило ввести в эксплуатацию девять тысяч крупных предприятий. Строительство этих предприятий производилось с привлечением сил США и Великобритании.

      Было привлечено 380 тысяч иностранных рабочих и специалистов. К примеру, на строительстве Сталинградского тракторного завода, а на самом деле танкового, советских рабочих, кроме пары сотен чернорабочих, не было».

      – Интересный факт – не сохранилось ни одного документа или сметы об оплате труда иностранных специалистов. Все работы велись в СССР совершенно бесплатно. Кто их финансировал? – Андрей дождался, пока Лика дочитает документ, и продолжил: – Там ещё параллельно шла грязная история с золотым эмбарго, если помните.

      – Я, Андрюх, помню. Но где политика, а где история?

      – О, дорогой начальник, где история, там и политика. Вы дальше смотрите.

      Теперь на экране был открыт обычный вордовский документ. Отчёт Андрея.

      «По данным Красного Креста, в 1932 году только в Поволжье от голода умерли три миллиона восемьсот тысяч человек. Годовые планы по добыче угля, производству продуктов питания, машиностроению, сталепрокату – всё было сорвано.

      Автотранспорт в Москве.

      Первый автомобиль ГАЗ выпустил в 1933 году. Выпускались они поштучно. АМО, будущий ЗИЛ, выпускал машины грузоподъёмностью две с половиной тонны в 1930–1933 годах, общим количеством около 35 тысяч штук. На весь Союз.

      Грузовой автопарк Москвы был малочислен и держался на дореволюционных развалюхах.

      Первый проходческий комбайн был создан самоучкой Алексеем Бахтумским в 1932 году.

      И только в 1939 году Горловский завод им. Кирова выпустил серию комбайнов, всего пять машин, которые работали на шахтах Донбасса.

      Никаких предприятий, способных производить электровозы, вагоны, – нет. Не существует.

      Шлифованный мрамор и гранит можно заполучить только в качестве надгробной плиты, в единственном экземпляре».

      – Извините, – наконец подала голос Лика, – так чем они там копали и как вывозили? – Не доверять сведениям, нарытым напарником, повода не было.

      – Хороший вопрос! Возможно, самый главный вопрос. По официальной версии, при строительстве было вынуто двадцать три миллиона кубических метров грунта, – Андрей по-рыбацки развёл руками.

      – Это сколько? – уточнила Лика.

      – До хрена. И ещё вот столько. Но это цветочки. В тоннели уложили восемьсот пятьдесят семь кубических метров бетона.

      – Всё, я не могу больше, – взмолилась Лика. – А если как-то без вот этих вот точных данных? Это можно?

      – Нельзя, – Андрей защёлкал по клавиатуре и открыл фотографию какой-то газетной вырезки. – Смотри – советским по жёлтому написано: «Построено: 4 электротяговых подстанции; 11 понизительных подстанций. Смонтировано 15 эскалаторов. Уложено 21 535 метров квадратных полированного мрамора. Использовано: 88 тысяч тонн металла; 581 тысяча кубометров леса редких пород; 296 тысяч тонн цемента; 305 тысяч рулонов изоляционных материалов».

      – То есть предприятий нет, а материалы есть?

      – Именно!