Чёртовы кресты. Евгения Муратова

подцепите её уже, ребят, – требовательно зазвенело из-под плиты.

      Тимур с Андреем переглянулись и подцепили.

      Когда удалось чуть-чуть сдвинуть железную бандуру, в щель сразу же ударил яркий свет фонаря.

      – Тащи её, Андрюх, – прокряхтел Тим.

      – Лику эту? – удивлённо уточнил Андрей.

      – Сначала железяку, а потом по обстоятельствам, – резонно возразил Тимур.

      – Аккуратнее тащите! Эта, как вы выражаетесь, железяка имеет высокую историческую ценность. Точнее, будет иметь, когда мы её отсюда вытащим, – раздалось из лаза. И в проёме показалась светлая кудрявая голова.

      Голова приветливо улыбнулась. Следом показались руки, держащие фонарь.

      – Ну что ж ты, зараза, мне светишь в лицо, – почти простонал привыкший к темноте Андрей.

      – До рассвета как раз пару часов осталось, всё верно, – девушка самостоятельно выбралась и теперь тщательно отряхивала пыль веков со спортивного костюма цвета сухой розы. – Извините, что так долго.

      – М-м-м… – промычал Тимур. – А вы кто? Не в смысле имени, а вообще?

      – Да, гражданочка, вы как там оказались? – поддакнул Андрей.

      Девица осмотрелась, восторженно поцокала языком на каменные могильные плиты и, наконец, соизволила объяснить:

      – Я ваш новый сотрудник. Леокадия Семёнова. И не надо хихикать, у меня папа доктор исторических наук. А мама – культуролог в третьем поколении. Поэтому я – Леокадия. Лика я.

      – Сотрудник, значит… – задумчиво протянул Тим. – Так доложить по форме, сотрудник! – вдруг рявкнул он.

      Девица ойкнула и отрапортовала:

      – Консультант по вопросам истории и культуры Леокадия Семёнова для прохождения службы прибыла, – она запнулась, – или прибыл? Как верно?

      – Верно рассказать, как ты оказалась в подземелье под подвалом, – нетерпеливо встрял Андрей.

      – Да это просто! Меня к вам в отдел направили на усиление, а вас нет. Ну я пошуршала немножко в кабинете, в компе посмотрела последние поисковые запросы. И решила приступить к работе, чего тянуть-то? А что, нельзя было? – Лика обезоруживающе улыбнулась.

      – Шуршать в личных вещах коллег – это неправильно, – констатировал Тимур, – но своевременно, тут не поспоришь. А внизу ты как оказалась?

      – Так мы тут практику полевую проходили, в Батыево этом. Почти три месяца собирали фольклор и по округе ходили. Про тайные ходы и катакомбы, якобы оставшиеся с четырнадцатого века, тут каждый знает. Я как вашу «Ниву» у храма увидела, сразу поняла, что вы куда-то не туда забрели. Ну и пошла в обход, от реки. Там ход есть, дед один показывал, даже водил внутрь. Но не так далеко, конечно. Я бы и не пошла дальше, но голоса услышала. Ну и вот… Вылезла.

      – То есть и о том, что в центре храма есть лаз в подвал, тоже все местные в курсе? – обалдело произнёс Андрей. – Чего же они тогда плиты эти могильные по своим огородам не растащили?

      – Сдаётся мне, Андрюх, что местные не только знают про лаз. Но и охраняют его, – Тимур потёр подбородок. – Кто-то же закрыл нас тут? Не твой