Чёрный монах. Вячеслав Гришанов

друзей немецкой знати,

      Но, посетив России зной,

      Осталась в ней свободы ради.

      Приняв религии удел

      И имя рода – Александра,

      Императрица в скуке дел

      Жила заботой ожиданья,

      Где в чувствах полнилась семья…

      И в тех восторгах – перемены!

      Где в коридорах, как всегда,

      Лишь зрела почва для измены.

III

      Не став во свете тем, кто есть,

      Она была лишь иностранка,

      Неся по жизни грузом весть:

      То Николаева служанка!

      Интриг дворцовых всех не счесть,

      И жребий жизни был опасен,

      Но вот явился наш мудрец,

      Чей взор был страстен и прекрасен!

      В явленье радость опознав,

      Императрицы зов был скромен,

      Одно лишь виделось в слезах,

      Что сын царя с рожденья болен.

      Такое в жизни не учесть;

      Внимая божескому слову,

      Императрица благу весть

      Ждала, как божию опору.

IV

      И чудо то произошло,

      Пришла к усталости награда,

      И счастье в Дом к чете пришло

      Как дар богов, ночи услада.

      Ниспослан небом верный друг,

      Чтоб тешил души теплотою

      Лучами выверенных слов

      И православною любовью.

      Хотя нарушил их покой,

      Чтоб всюду слышались сужденья:

      «Распутин вовсе не святой,

      И в Доме он для утешенья.

      Царя низложен век мужской;

      Иной сегодня делит чувства,

      То не священник, а Герой!» —

      Судили люди простодушно.

V

      Молва людская без границ,

      Бежал поток журчаньем,

      Лишь привлекая новых жриц

      Повышенным вниманьем.

      То были дни больших трудов

      Наук и просвещенья…

      И где не нужно было слов

      Для благости, веселья!

      Не отдавая склокам честь

      В век новый, хладный, тёмный,

      Распутин знал, что будет месть

      За всё, рукой наёмной.

      Ну, а пока, внимая дар

      Царицы благосклонно,

      Он в Доме царском исцелял

      Умело, непритворно!

VI

      Влюбившись в дар целебных рук

      Оракула-пророка,

      Весь царский Дом не знал уж мук

      От посланного рока.

      Чете не грезил больше зной,

      Хотя «приём» был труден:

      «Зачем искать судьбы иной?

      Григорий, ты нам нужен!

      В тревогах жить я не хочу,

      Хотя влекут глубины,

      К тому ж царевич Алексей

      Вам шлёт всегда посылы.

      Хочу сказать и от царя:

      Он вами не стыдится,

      Ведь только вам благодаря

      Царевич веселится!

VII

      И я, Григорий, не хандрю», —

      Сказав, императрица

      В мгновенье радости к лицу

      На краткий миг приникла.

      «Лишь вас я чувствую душой

      И внемлю наслажденье!

      Ведь вы мне дарите покой,

      А сыну – исцеленье!

      Не бойтесь строгости вестей

      Вещателей убогих,

      К