Истинный интеллект. Часть 1. Владимир Юрьевич Гордеев

новом велосипеде, вижу, что он чем-то недоволен. Кричу ему «Привет!», он молчит, сосредоточенно переключает передачи, ворчит что-то себе под нос, замечает меня, улыбается и отвечает приветствием, ещё добавил про мой отличный внешний вид.

      Меня разрывает изнутри, я хочу кричать, хочу остановить его, но не могу. Дальше он проезжает круг, другой вокруг меня и говорит непринуждённо, что вечером спишемся.

      Я вижу всё в мельчайших деталях, вижу даже название велосипеда, слышу крики играющих ребят, я чувствую всё это так, как будто присутствую здесь и сейчас, только не могу ничего изменить… Я смотрю вслед уезжающему другу. Я не успел сказать «пока».

      Все снова темнеет вокруг. Я закрываю глаза и открываю. Я лежу в палате весь в слезах.

      Раздался голос в голове.

      – Я не знал, что люди способны на такую скорбь.

      – Что это сейчас было? – я не мог отдышаться и хотел возмутиться. Получилось как-то совсем не по-мужски.

      – Эти воспоминания, почти в максимальной подробности.

      – Да, я как будто снова это пережил, только осознавал, что прошлое не вернуть, ничего не сделаешь, только смотришь. Ох, как же мне плохо …

      – Такова суть памяти.

      Я по-прежнему произносил всё вслух, поэтому через несколько секунд в палату заглянула дежурная медсестра, и спросила, всё ли у меня в порядке.

      Я ответил, что приснился страшный сон, и её этот ответ устроил.

      Я вспомнил про ментальное общение и решил попробовать.

      – Так можно окунуться в любое событие из прошлого? – произнёс мысленно я.

      – Теоретически, да, но проще это делать во фрагменты памяти, которые ты помнишь на первом и втором уровне, остальные сложные и требуют более тщательного погружения.

      – Что за уровни?

      – Первый – самый простой. События, которые оставили неизгладимые впечатления, как прожитый и просмотренный тобой фрагмент с другом. Второй, это все фрагменты, прожитые с осознанием происходящего, но без ярко выраженного эмоционального фона. Третий – сложнее – фрагменты, прожитые без осознания, на автомате. У тебя так бывает, когда ты идёшь за машиной на стоянку, при этом, не замечая дороги. Ну, а четвёртый, почти нереальный для воспроизведения, фрагмент бессознательной жизни, например, первый год жизни.

      Я уже успокоился и полностью себя контролировал.

      – Или потеря сознания, понял! Завтра после выписки и начнём с самого трудного. Надо же сказать той девушке «спасибо».

      – Кстати, про «спасибо» – у тебя не было выбора в случае со мной и тебе особо деваться-то некуда, но всё же я рад, что ты меня воспринимаешь.

      – Буду относиться к себе как к шизофренику, а к тебе, голос в голове, да ещё и разумный, как … как к дару Божьему.

      Я никогда не был набожным, а церковь, в принципе, воспринимаю как коммерческую организацию, но на ум пришло именно это сравнение.

      – Ещё не мешало бы тебя назвать, это же я вправе сделать? – мысленно произнёс я.

      – Да, ты в этом теле уж подольше, чем я, – пошутил голос.

      – Нарекаю