Часы. Агата Кристи

все это, как по-твоему?

      Хардкасл пожал плечами:

      – Пока остается только догадываться. Быть может, он вымогал фальшивые страховые взносы. Быть может, под этим предлогом проникал в дом и, положившись на доверие, совершал кражи. Мог быть любого рода жуликом и аферистом… мелким вором и даже частным детективом. Мы этого не знаем.

      – Но ты же определишь это.

      – Ну да, узна́ю в конечном итоге. Мы отослали отпечатки его пальцев, чтобы проверить, не значится ли он в картотеке. Если он там обнаружится, считай, что нам повезло. Если же нет, задача станет еще более трудной.

      – Частный детектив, – проговорил я задумчиво. – Эта мысль мне нравится. Она открывает кое-какие возможности.

      – Пока что мы располагаем одними только возможностями.

      – Когда состоится дознание по факту насильственной смерти?

      – Послезавтра. Чистая формальность… все равно будет отложено.

      – Каковы результаты медицинского обследования?

      – А?.. Заколот острым предметом. Предположительно большим кухонным ножом.

      – Но это, наверное, выводит мисс Пебмарш из числа подозреваемых, так? – подумав, вопросил я. – Слепая женщина едва ли способна заколоть мужчину ударом ножа. Если только она и в самом деле слепая…

      – Ну да, слепая. Мы проверяли. Кроме того, она сказала о себе всё, как есть. Преподавала математику в школе Норт-каунти, потеряла зрение примерно шестнадцать лет назад, овладела азбукой Брайля и так далее – и, наконец, устроилась на работу в Ааронбергском институте.

      – А не может ли она оказаться ненормальной?

      – С маниакальной привязанностью к часам и страховым агентам?

      – Ну, звучит, конечно, слишком надуманно, – проговорил я, впрочем, с некоторым энтузиазмом.

      – Подобно Ариадне Оливер в ее худшие дни или покойному Гарри Грегсону в пору расцвета его дарования…

      – Давай… резвись себе на здоровье. Ведь ты не несчастный следователь-инспектор, на которого повесили это дело. Не тебе придется докладывать суперинтенданту или начальнику полиции и всем прочим.

      – Ну ладно! Быть может, мы выжмем нечто полезное из соседей.

      – Едва ли, – усомнился Хардкасл. – Если этого человека закололи в саду перед домом и двое мужчин в масках внесли его внутрь – можно гарантировать, что никто не выглядывал из окна и ничего не видел. Плохо то, что здесь не деревня. Уилбрэм-кресент – место благородное, здесь живут более или менее состоятельные люди. К часу дня дневные домработницы, которые могли что-то видеть, уже разошлись по домам. Здесь даже детскую коляску некому прокатить…

      – А как насчет пожилого инвалида, просиживающего день за днем возле окна?

      – Именно он нам и нужен – но, увы…

      – А что ты можешь сказать о домах номер восемнадцать и двадцать?

      – В доме номер восемнадцать обитает мистер Уотерхауз, секретарь-управляющий в адвокатской фирме «Гейнсфорд и Свиттенхэм», вместе