Юмористические приключения мистера Хокинса. Эдгар Франклин

вам, почему.

      Мне не оставалось ничего другого, как сесть – из-за необычной слабости в коленях стоять в данный момент было невозможно. Я придвинул свой стул к противоположному углу комнаты и сел на него, не отрывая глаз от чана.

      – Когда все эти парни занимаются нитрацией глицерина, – невозмутимо говорил Хокинс, – они просто упускают из виду научный принцип, который открыл я. Например, в Помптоне чан взорвался в самом процессе смешивания глицерина. Именно это и происходит сейчас в том углу…

      – Ой! – невольно воскликнул я.

      – Но здесь этого не произойдет, здесь этого не может случиться, – заявил изобретатель в раздражении. – Я использую совершенно другую комбинацию химикатов. Если бы у вас, Григгс, были какие-то проблемы такого рода, то содержимое этого чана уже начало бы зеленеть. Но как вы видите…

      – Хок… Хокинс! – хрипло проговорил я, указывая дрожащим пальцем на машину.

      – А сейчас что?

      – Смотри! – удалось выговорить мне.

      – О, Господи! – фыркнул изобретатель. – Наверное, как только я это сказал, вы начали видеть, как появляются зеленые оттенки, да? Боже мой!

      Хокинс быстро отошел в сторону от своего миксера. Затем он отошел от него с гораздо большей поспешностью.

      Тут уж ничего не поделаешь – дьявольское месиво в чане приобретало заметный зеленый оттенок!

      – Что ж, пожалуй, я отключу питание, – пробормотал Хокинс, сообразуя действие со словом.

      – Когда мешалка остановится, Григгс, масса сразу же остынет, так что можете не беспокоиться.

      – Если она не остынет, она взорвется? – вздрогнул я.

      – О, так и будет, – довольно нервно признал Хокинс. – Но как только перемешивание прекратится, исчезнет слабый цвет, как вы и видите.

      – Я этого не вижу; мне кажется, что он становится еще более зеленым, чем раньше.

      – А вот и нет! – бурно возразил изобретатель. – Через пять минут эта штука снова станет ровного коричневого цвета.

      – А пока он вновь приобретает ровный коричневый цвет, почему бы не убраться отсюда? – с нетерпением сказал я.

      – Да, пожалуй, можно, – сказал Хокинс с готовностью, которая не желала скрываться под его напускной медлительностью. – Вперед, Григгс.

      Хокинс повернул рычаг на своем причудливом замке, снова произнеся:

      – Вперед.

      – Ну, открывай же дверь.

      – Да что же это такое? – пробормотал изобретатель, несколько раз повернув рычаг туда-сюда.

      – О, Боже правый, Хокинс! – простонал я. – Неужели и ваш замок отказал напрочь?

      – Нет, это не так. Конечно, нет, – прорычал изобретатель, дергая за рычаг с неистовой энергией. – Заело… немного заело – вот и все. Видите на столе отвертку, Григгс?

      Я как можно быстрее передал ему инструмент, отметив при этом, что, несмотря на прекращение перемешивания, Хокинсит с каждой секундой становился все зеленее.

      – Я просто сниму его, – пыхтел Хокинс, копаясь над одним из винтов. – Сейчас нет времени возиться с ним.

      – А зачем? Ведь