Черные дыры. Игорь Александрович Зуев

бумагу, как сгорающий эпизод из моей прошлой жизни, превращающийся в золу будущих мрачных воспоминаний.

      − Вот тебе деньги, сходи в магазин за коньяком, что-то сердце давит.

      Затем у нас был целый месяц безоблачных отношений. И на службе все обошлось. Я вызвал врача на дом: успел где-то подцепить какой-то вирус и покрыл прогулы больничным листом. Но червоточина недоверия все-таки поселилась в моей душе. И для того, чтобы от нее избавиться, я пошел однажды на почту, благо она находилась в соседнем доме.

      Девчонок, работающих там, я прекрасно знал. Мы часто, до моей женитьбы, зажигали вместе на дискотеках. Купил торт, шампанское, придумал себе день рождения и предложил им отметить мой праздник. На что они ответили дружным согласием.

      А уходя, попросил их проследить за письмами «до востребования» к моей жене. Что они с удовольствием и сделали.

      После этого разговора, ровно через три дня закончилась моя спокойная жизнь – меня послали в командировку. В армии это часто случается. Командировка должна была быть по определению длительной, но я, видимо, очень «везучий»: в скором времени попал в госпиталь, где в общей сложности провалялся девять месяцев. Там мне сделали несколько операций для того, чтобы срастить кости моей левой руки.

      Так порой бывает. С утра ты был здоров, а к вечеру − в госпитале. Ровно девять месяцев, день в день, словно побывав в утробе матери и заново родившись, я провалялся под наблюдением военных врачей. Потому, проанализировав увиденное мною, могу сказать о хваленой армейской хирургии, получившей огромный опыт на многочисленных войнах, кои пережила наша страна в разное время, что не всегда наши врачи на высоте.

      Привезли майора с оторванной от кости предплечья мышцей, державшейся на «честном слове». Положили на операционный стол, а он пришел в сознание и спрашивает:

      − Доктор, рука-то останется?

      − Пошевели пальцами, − ответил ему хирург.

      Он и пошевелил.

      − Вот видишь, все в порядке. Еще стакан будешь держать этой рукой.

      И майор спокойно уснул под наркозом. Затем, когда проснулся, еще долго не мог понять, есть у него рука или нет? Болела после операции, и он, как ему казалось, будто кистью работал, то сжимая и разжимая пальцы. А это, на самом деле, его мучили фантомные боли. Руку-то ему отрезали по полевой привычке, дабы не было осложнений, раз-два, и все дела…

      Да и мне поставили спицы как-то не так. Лежу, лежу я в госпитале, а кости всё никак не срастаются.

      Посмотрел мою руку полковник, матерый такой, то ли главврач госпиталя, то ли сам его начальник и сказал:

      − Вы что парня мучаете? Поставьте ему аппарат Елизарова.

      Поставили. На каждую спицу нагрузка натяжения сто сорок килограммов. Всего четыре спицы.

      Вот так и получилось, что носил я на руке мину замедленного действия, способную развить ударную силу, равную пятистам шестидесяти килограммам.

      Пришлось быть внимательным и осторожным. Можно сказать, лелеял это изделие знаменитого хирурга. Не дай бог было упасть или еще какую неприятность физическую пережить.

      Госпиталь,