Примирение. Эрнест Тигранович Прохоров

Отец обратился ко мне:

      – Открой багажник. Надо взять банку краски, чтобы подкрасить ограждение. Оно совсем заржавело, – он протянул мне ключи.

      – Окей, – и я побежал за краской.

      После проделанной работы я ехал в машине отца на переднем сидении и краем глаза на него поглядывал. Ну вот, дело почти сделано. Сейчас у меня есть шанс завести разговор и сблизиться с отцом.

      – А у вас… у вас… вы не могли бы рассказать о моей матери, каким она была человеком? Дед мне почти не рассказывал о ней.

      – Хе-хе, – ухмыльнулся отец, – почему я не удивлен. Твоя мама была хорошим человеком. – холодный голос отца становился теплее, каменное выражение лица преобразилось, он перестал так крепко сжимать руль и чуть откинулся назад, – Она… ну в общем, – он тяжело сглотнул и снова впился пальцами в руль. – Я не мог тут жить после ее смерти. Каждый уголок города напоминал о ней. Поэтому и уехал подальше отсюда.

      – Вы не взяли меня с собой, потому что я напоминал бы вам о ней?

      – Да, отчасти… Признаться честно, мне надо было встать на ноги. Добиться успеха. Нажить хоть какой-то капитал.

      – А чем вы занимались?

      – Лесным бизнесом. Мы организовали фирму по торговле древесиной.

      Я посмотрел в окно. Мы как раз проезжали мимо красовавшихся вдали высоток Москвы-Сити. На улице совсем стемнело, поэтому небоскребы сияли, как драгоценные камни, на фоне черного неба.

      Я думал о своем. И медленно проникался уважением к отцу. Он потерял любимую женщину, но не сдался, попытался наладить свою жизнь. Потеряв любимых, многие люди спиваются или уходят в себя, забыв дорогу в реальность. Отец не похож ни на тех, ни на других. Больше всего меня поражало то, что он не забыл мою мать. Должно быть, у него были женщины в другом городе, но, скорее всего, на уровне секса на одну ночь. Спустя столько лет он все равно сохраняет верность покойной возлюбленной.

      Мы приехали с кладбища и дверь нам открыла бабушка. Она наготовила картофельных драников. На скатерти стояла тарелка, а на ней пирамидой разложены драники, словно мини египтяне отстроили это вкусное сооружение к нашему приходу. Мы сели за стол и начали есть. Бабушка подлила клюквенный морс сначала отцу, а потом мне.

      – Где вы были так долго? – спросила бабушка.

      – Да так. Мы с… – отец сделал паузу, глотая драник, а у меня быстрее забилось сердце – с сыном навещали Елену.