Крест над Глетчером. Часть 1. Карл Дюпрель

к западной части долины.

      Был чудный день. Горы словно дремали в теплом свете осеннего солнца. Крутые откосы глетчера, расстилавшегося перед ними, играли бесчисленными красками причудливых ледяных призм.

      Когда они достигли скалистого хребта, отделявшая каменный выступ, Мойделе, по обыкновеннию, пошла вперед, как вдруг она в испуге остановилась и вскрикнула, всплеснув руками: высокую сосну на каменном выступе рассекла молния, вероятно, в ту сильную и навеки памятную им грозу. Невольно вспомнился оглушительный удар грома, который раздался, когда они перешли через ручей. Мощная сосна отживала, хотя и зеленели еще ее раскидистые ветви. Альфред не мог преодолеть неприятного ощущения при виде расщепившейся коры в том самом месте, где он начал вырезывать их имена, а Мойделе, не чуждая суеверия, как и все горные жители, сочла это за дурное предзнаменование. Но всецело подчинившись мировоззрению своего возлюбленного, она отклоняла эту мысль и при словах Альфреда, что любовь их коренится не в дереве. А в сердцах их, где не могут сразить ее ни буря, ни молния, молодой девушке было только больно, что погибла именно эта сосна, украшавшая ее любимое местечко и бывшая свидетельницей их первой встречи.

      Теперь, как и тогда, Альфред и Мойделе расположились, чтобы пообедать, но на этот раз они сели рядом. Разговор прерывался горячими ласками и поцелуями. Альфред несколько раз чокнулся с Мойделе за свое скорое возвращение. О разлуке говорилось теперь уже спокойно. Они оба старались хотя бы видимо сохранить веселость, что не обходилось, конечно, без некоторого притворства. В сущности, они обоюдно скрывали тяжелые ощущения. Впереди оставалось еще нисколько часов, так как Альфред собирался возвратиться в замок только к ночи.

      Главной неотступной и подавляющей заботой влюбленных было сомнение в благоприятном результате поездки Альфреда. Что же касается до дальнейшего будущего, то оно представлялось им обоим неотъемлемой собственностью, сулившей радужное счастье в перспективе. Строились всевозможные планы, чуть ли не все дни были распределены и даже часы рассчитаны, когда именно Мойделе должна была получать письма с почты, причем влюбленные условились обмениваться известями еженедельно два раза. Доставку писем от Альфреда решили поручить доброй Фефи, которая, конечно, с готовностью возьмет это на себя, и в воображении их обоих уже рисовалось, как преданная старушка, с довольным и счастливым лицом, будет спешить с дорогой весточкой к своей юной любимице.

      Разговор ни на минуту не смолкал. Всяким предположениям и напутствованиям не было конца. А солнце между тем свершало свой обычный путь к закату и склонялось уже к вершинам ледяного хребта. Мойделе становилось временами невозможно сдерживать тяжелые вздохи, невольно вырывавшиеся из груди.

      Она не сводила робкого взгляда с тропинки, по которой возлюбленный ее должен был уйти и скрыться из ее глаз. Этот извивавшийся узкой полосой путь казался ей то кратким, почти мгновенным,