Кластер-1. Анатолий Бочкарёв

на казачке Васильке, может быть и вправду засланном сюда из неизвестной метрополии, а точнее на его оклемавшейся пегой животине Тоське, решили покататься Шахов с Авксентьевым, а ещё точнее, лишь молодой Шахов. Авк же наверняка побоялся физически трясти стариной, может потому что был действительно мудрым и знал кое-что насчёт той старины: не ровен час отвалится же старая. Шахов довольно бодро забрался на бедную скотину, изъезженную невероятным количеством желающих прокатиться на халяву. Водрузился он на лошадку в следующее же утро после выездки её радиоуправляемым энерджайзером командором Борюсиком сотоварищем. Кобыла, хотя и несколько восстановила свои кобыльи силы, всё же долго не могла угомониться, войти в рабочий режим, пойти нормальным, спокойным шагом. Всё ей что-то чудилось со стороны самых уязвимых мест.

      Однако новый седок повёл себя достаточно прилично и даже корректно. От него повеяло чем-то родным, притом очень хорошо повеяло и проникновенно родным, прямиком в чуткие ноздри. Тогда славное животное совсем успокоилось, смирилось с судьбой и выполнило все свои последующие обязанности почти безукоризненно. Исполнять их пришлось не слишком долго, потому что у Шахова как всегда оказалось мало времени. Надо полагать, огромная следственная бригада из столицы требовала над собой совершенно неусыпного руководства. Дела же у самого руководства, похоже, и вправду не очень клеились. Куда уж тут было подумать о себе, когда всё и отовсюду клинило по-чёрному?! И одни только профессорские ляля-тополя оставались в утешение.

      Здесь, в реперной точке, на Ближней, и вправду всё зависало конкретно. Да и в других местах, судя по всему, следствие также не слишком успешно продвигалось вперёд. Иногда так вообще проблема казалась абсолютно неразрешимой даже на стадии предварительной прорисовки. Кое-кем считалось даже, что у руководства следствия назревает очередной крупногабаритный висяк. Что для него, этого руководства, по определению являлось самым гиблым делом. Поначалу казалось именно так, поскольку всё больше тормозило и чудовищно глючило, как на старом, мелководном компьютере насмерть залипает слишком тяжёлая новейшая игрушка.

      Старенький, маленький, но неисповедимо выносливый профессор Авксентьев шёл рядом с молодым следователем по особо важным делам следкома. Иногда почти семенил, но не отставал. Неторопливо и упорно переговариваясь, он поддерживал неугасимо взаимную симпатию, творческое сотрудничество старого и нового поколения в отечественной криминалистике, а также социологии. Казачок Вася очень правильно, по инструкции, молчал и поэтому казался довольно уместным, умным и даже нужным товарищем, в чём-то даже боевым. Оба ВИПа даже изредка к нему за чем-то апеллировали, по правде почти за ровню принимали. На что у того по-прежнему хватало ума вообще не отвечать. Даже не хмыкать и не говорить «Да уж». Лишь изо всех сил держаться за узду. Потому что ездила Шахов был ещё тот. Не случайно же он сам себя называл тяжело вооружённым голубем, который ещё только должен был принести