Кластер-1. Анатолий Бочкарёв

тоже пока адресовались исключительно к Клаве. Потому что главное было ещё впереди.

      По кадру прошёл небольшой спектральный сбой, но автоматика пилот-камер принялась быстро корректировать помеху. По звуку – осталась норма.

      В тишине повизгивали внутрикроватные металлические сетки, потому что это карлик опять суетился, кряхтел, потому что на самом деле «а-а» хотел, золотой высокогорный птенчик. Не сиделось дьяволёнку в новом гнездышке и всё тут. Сердце алкало великих деяний. И он заранее присматривался, на ком бы их провернуть.

      Темнело. За окном, вверху, какое-то прохожалое радио засвиристело, засюрчало, приблизилось, а потом вдруг на ходу взяло да и сказало – очень даже всех напугав – вполне многозначительно, да ещё и с нажимом, со значением, словно бы пароль на явочной встрече: «Добрый вечер, господа. Начинаем концерт для тех, кто в пути» и словно бы ушло куда-то в этот путь, словно в бесконечность провалилось, вместе с владельцем того подозрительного радио, то есть, с прохожим. И словно бы за собою властно поманило. Бомжики смятенно переглянулись и опять кто смог пересчитали у себя мурашки. Комплект пока что полный. Однако они всё время продолжали ожидать какой-то пакости от пребывания в непривычных, комфортных условиях. Ясень пень, что так просто никогда ничего не бывает. Тем более бесплатный сыр. Подлянку ожидать в таких делах всегда не только можно, но даже и нужно!

      Изображение опять приблизилось к уверенной чёткости, контрасту и глубине пятнадцатого межгалактического стандарта.

      Бомжомамка в уголке, не скрываясь и нисколько не таясь, растирала жилистые ляжки, выставив их напоказ, и опять несколько неинтеллигентно покричала мужу, или кто он там ей был на самом деле:

      – Эй ты, каз-зёл. Гоняй сюда! Жрать наверно будем.

      Папа-бомж вновь обиделся, теперь на «козла» со стороны своей нежной половины, и решил внести коррективу. Вновь с нацелом для всего общества, чтоб хоть что-то ему прояснить. Почесал давно перебитый, а спереди ещё и разодранный нос и с вызовом заявил:

      – Это я – командир эскадрильи!

      – Ты-ты, урод, заткнись!

      На это опять с непривычки прошёл сбой межгалактической связи. Какой эскадрильи? Где эскадрилья? Кто командир? Почему командир? Почему это надо было сказать?! Где логика? Причинно-следственная связь?.. В исказившейся слуховой и зрительной картинке помещения тишина теперь зависла совсем непонятная. Накладка в этот раз прошла даже по семантике звука. Однако техконтроль ближайшей станции перемодуляции импульса на Альфа Центавре быстро поправил брак. Тем не менее, дежурный оператор с Большого Магелланова Облака его всё-таки зафиксировал и сделал соответствующую пометку в журнале, в графе: «логические особенности туземной коммуникации». Под угрозой стоял весь исходный инфопоток с уникальной планеты где-то там, трудно даже припомнить, где именно.

      – Да кто бы возражал?! – Механически и чуть ли не одновременно откликнулись оба шахматных игрока и, переглянувшись, коротко похмыкали – мол, везёт нам, ещё один импОтент нарисовался.