Михаил Юрьевич Лермонтов. Личность поэта и его произведения. Нестор Котляревский

то пусть она бьет ключом:

      Источник страсти есть во мне

      Великий и чудесный;

      Песок серебряный на дне,

      Поверхность лик небесный;

      Но беспрестанно быстрый ток

      Воротит и крутит песок,

      И небо над водами

      Одето облаками.

      Родится с жизнью этот ключ

      И с жизнью исчезает;

      В ином он слаб, в другом могуч,

      Но всех он увлекает;

      И первый счастлив, но такой

      Я праздный отдал бы покой

      За несколько мгновений

      Блаженства иль мучений.

[1831]

      И нельзя же было поэту помириться с праздным покоем, когда он сам сознавал, что он одарен «деятельным гением», и верил, что этот гений пробьется сквозь все испытания. Про свое сердце Лермонтов говорил:

      Что в нем живет, то в нем глубоко.

      Я чувствую – судьба не умертвит

      Во мне возросший деятельный гений;

      Но что его на свете сохранит

      От хитрой клеветы, от скучных наслаждений,

      От истощительных страстей,

      От языка ласкателей развратных

      И от желаний, непонятных

      Умом посредственных людей?..

      (Которые не понимают того человека),

      … кто в грудь втеснить желал бы всю природу,

      Кто силится купить страданием своим

      И гордою победой над земным

      Божественной души безбрежную свободу.

[1831]

      Торжествовать гордую победу над земным – таково было нескромное желание поэта; и оно не было минутным капризом его настроения. Лермонтов был убежден, что он призван свершить нечто великое.

      VI

      Мы напрасно стали бы искать какой-нибудь определенной программы в этих неясных порывах молодой фантазии «к великому». Голова мальчика, разгоряченная ранним чтением книг, по преимуществу романтического содержания, бредила рыцарскими подвигами, мечтала о Шотландии[7], о Кавказе и его героях, о Древней Руси с ее богатырями, о Риме, о морских разбойниках, – одним словом, обо всем, на чем только лежала печать внутреннего или внешнего величия. Понятно, что поэт и наслаждался этим миром, и жил в нем как его воображаемый участник, как его герой.

      Но сама жизнь охлаждала на каждом шагу эту чрезмерно пылкую фантазию, и ранняя меланхолия находила себе новую пищу в дисгармонии мечты и действительности. Несмотря на все разочарования, мечта Лермонтова никогда не желала признать себя побежденной. Она успела пустить глубокие корни в сердце поэта. Постоянное желание быть участником великих дел, хотя бы и неясных, повлекло за собою уверенность в том, что этот сон должен осуществиться. Мысль об осуществлении его совпала у Лермонтова с мыслью о собственном призвании. Поэт не скрывал своих гордых дум. Он открыто признавался, что ищет славы, что хочет во всем дойти до совершенства, что он страдает оттого, что в настоящем все не так, как бы ему хотелось… он чувствовал в себе темперамент бойца и в своих стихотворениях часто говорил о бойце-воине и бойце-поэте. Он сам

7

Этой далекой своей родине (поэт вел свой род от шотландских рыцарей) Лермонтов посвятил одно из самых грациозных своих юношеских стихотворений:

ЖеланиеЗачем я не птица, не ворон степной,Пролетевший сейчас надо мной?Зачем не могу в небесах я паритьИ одну лишь свободу любить?На запад, на запад помчался бы я,Где цветут моих предков поля,Где в замке пустом, на туманных горах,Их забвенный покоится прах.На древней стене их наследственный щитИ заржавленный меч их висит.Я стал бы летать над мечом и щитомИ смахнул бы я пыль с них крылом;И арфы шотландской струну бы задел,И по сводам бы звук полетел;Внимаем одним, и одним пробужден,Как раздался, так смолкнул бы он.Но тщетны мечты, бесполезны мольбыПротив строгих законов судьбы.Меж мной и холмами отчизны моейРасстилаются волны морей.Последний потомок отважных бойцовУвядает средь чуждых снегов;Я здесь был рожден, но не здешний душой…О! зачем я не ворон степной?..[1831]