Жизнь Фениксов. Путь издалека. Татьяна Владимировна Овсянникова

ней жизнь- как сладкий сон…

      – Ты оглох, убогий? Заткните его, наконец!

      Весь день он грезит наяву,

      Дела пришли в упадок,

      Не сладок больше мед ему,

      И нежный шелк не гладок…

      – Да ты , никак, ждешь, чтоб я попросил тебя как следует!– Зулав поднялся.

      – Наверное, это уши… Да, уши, а что же еще? Все дело в них… Из-за них тебе не нравится то, что ты слышишь…– продолжая бормотать что-то про уши, Вагус молниеносно развернулся навстречу Зулаву и метнул нож. Тот вдруг схватился за голову и завыл: сквозь его пальцы текла кровь из того места , где еще несколько мгновений назад было ухо.

      – Вагус, ты без дела совсем … сам не свой! Сходил бы ты к бабам – пар выпустил! – старожил лагеря , Бахмат, пытался погасить пламя ссоры.

      – А пойду!– неожиданно легко согласился тот, и ушел, напевая.

      Было время ужина, и Искандер разложил перед собой кислые зерна н клубни какого-то местного растения с острым вкусом, которые должны были придать похлебке хоть какую-нибудь привлекательность, когда Вагус вернулся. Почувствовав на себе его взгляд, Искандер поднял глаза:

      – Что, с моими ушами тоже что-то не так? – и пригвоздил ножом к стволу дерева тряпицу, служившую ему салфеткой, которую ветер вознамерился унести в свое логово.– А то смотри, прежде подумай, я тоже неплохо бросаю.

      – Сегодня третье число олефа…Это плохой день. Плохой день, Искандер. Но я почти сожалею. Ну , насчет уха… Я был у красоток-волфмори. Они очень…забавные. В их меню много блюд из кишок, они лопают их порой прямо вместе с содержимым. Поэтому запах от их тел исходит очень своеобразный. Возможно, ты даже назвал бы этих девчонок невыносимо смердящими. Так вот… Они любят обнюхивать своих любовников: любой мужской пот по сравнению с их собственным запахом – как изысканный аромат. Выглядит это очень мило: они сопят над тобой , воркуют, постанывают, причмокивают…

      – Я собирался поесть. Не мог бы ты убраться со своими мерзкими подробностями ко всем…праотцам?

      – Ну и ладно. А я еще собирался показать тебе, чем у них разжился,– Вагус держал на ладони крупный алмаз.– Но раз ты так невежлив, что даже не соизволил дослушать…

      Он повернулся к Искандеру спиной и сделал вид, что собирается уходить.

      – Постой. Это алмаз? Вагус, ну куда ты? Ну ты что, обиделся, друг? Да постой же…

      Вагус протянул ему камень:

      – Хорош? Он был у Моры . Помнишь, самая высокая из них, шерсть…в смысле, волосы у которой с зеленым отливом?

      – Ты что, украл камень у косматых?– поинтересовался Искандер.

      – Не украл, а поменялся…

      – Вот как? И на что меняют алмазы на Малоре?

      – На разное…– Вагус бросил быстрый взгляд на поблескивающие возле стены казармы осколки недавно разбитого фонаря.

      – Волфмори не очень…наблюдательные? Уверен, что твой «обмен» останется незамеченным?– Искандер развеселился.

      – Скорее всего, никто не придаст этому значения: камень не представляет для них особой ценности – они не знают, как его можно использовать,– ответил Вагус.

      – А ты знаешь?

      – Как и ты, – Вагус поднял