Острова объяты тьмой. Тори Лангрейн

ей нужен был чемодан с вещами, чтобы сменить заляпанную кровью и грязью футболку.

      – Гутенморген, – отозвался Юстас, когда Анна, окончательно придя в себя, выглянула за пределы комнаты.

      Высоченный и тяжеловесный, он стоял напротив двери, криво, но радостно улыбаясь. При всём его обмундировании: патронаже вдоль груди, нескольких ножен на бёдрах и короткого пистолета–пулемёта в руках, от него так и разило простодушной доброжелательностью.

      С трудом прорвавшись сквозь двойной языковой барьер (собеседник, то ли немец, то ли австриец по происхождению, не понимал и слова по–русски, к тому же имел слабые представления об английском) Аня узнала, что её чемодан безнадежно утерян, а выходить ей разрешается только в непосредственном сопровождении самого Юстаса.

      – Клейфиг? – не поняла девушка, когда он попытался пояснить, где разметили её коллег. – Можешь меня отвести?

      – Йа, натюрльих, – согласился Юстас.

      И действительно отвёл.

      Теперь Анна, что пару минут назад была готова требовать от Тимура либо выпустить всех, либо засунуть её в клетку к остальным, стояла с опущенной головой. И совершенно не понимала, что делать дальше. А коллеги, тем временем, всё продолжали требовать от неё какой–то справедливости.

      – Анна, – с укоризной позвал Максим Сергеевич.

      – Что? – хмуро отозвалась девушка.

      – Не думал, что ты способна на такое предательство.

      – Какое ещё предательство?!

      Притихшая труппа ожидала от начальника каких–то дальнейших слов или действий, но тот лишь удрученно покачал головой, всем своим видом показывая, насколько разочарован поступком собственного секретаря.

      Голосить принялись с новой силой, но как гром среди ясного неба прозвучала пара–тройка коротких автоматных очередей. И резко повисла напряженная тишина.

      – Ну вот и заткнулись. – Тимур в знак благодарности кивнул опустившему оружие Юстасу и повернулся к Анне. – Да, за это тоже прости, – со вздохом продолжил он. – Можешь остаться здесь и дальше выслушивать необоснованные обвинения от любимых коллег. Все уяснили? – повысил голос парень, обращаясь к остальным. – Не–о–бос–но–ван–ны–е. Это значит ровно то, что она тут действительно не при чём… И нет, Ань, клетки я не открою.

      – Понятно, – поджав губы, угрюмо проговорила Анна. – А ещё варианты?

      – Ну, можешь присоединиться ко мне за… что у нас сейчас, обед?.. Нет, судя по солнцу, у нас ещё поздний завтрак, да. Можешь присоединиться ко мне за завтраком.

      – И чем мы там займемся? Пожрём и светски побеседуем?

      – Да. Мы, наконец, поговорим, – отозвался он, не скрывая скользнувшую по губам презрительную усмешку, – как блядские цивилизованные люди.

      – Предложение просто отпад, Тимур.

      – Выбор за тобой.

      Аня бросила краткий взгляд в сторону вольеров. По лицам её коллег сразу становилось ясно, что если бы не громила, возвышающийся за спиной девушки с оружием наперевес, они бы без промедлений вылили на неё весь свой страх и накопившийся