Сквозь память. Алексей Владимирович Попов

посредников между властью и народом. Есть власть – большевики, и есть народ – рабочие и крестьяне. Прослойки быть не может. Потому как прослойка – это элита, которая хочет править, но не за что не отвечать. Поэтому большевики решительно взялись за дело. Сначала они медленно, но, верно, начали уничтожать буржуазию, как главных своих врагов. Затем они уничтожили всех своих союзников, которые были солидарны с большевиками, но не во всем с ними согласны. Теперь они возьмутся за оставшуюся прослойку – интеллигенцию, чтобы окончательно остались они и пролетариат. Так и должно быть. Никакой свободы, равенства и братства.

      А врагов у них, как блох на бездомной собаке. На юге Деникин, на востоке – чехи. Свое слово обязательно скажет Антанта. Да, бывшие союзники по Антанте большевиков не признали и были недовольны, что они заключили с немцами мир. Но на сегодня большевики – это власть. И глупо говорить, что еще неделя – две и большевиков прогонят. Нет, они создадут свою красную армию и будут уничтожать внешних и внутренних врагов. Тех, кто не захочет влиться в класс пролетариата, а захочет иметь свои вольные суждения, независящие от политики большевиков, они не станут терпеть. А кто представляет эту самую элиту – внутренних врагов? Керенский? Нет, его давным-давно нет в советской России. Меценат Рябушинский? Политик Родзянко? Их тоже нет. Нет же! Элита – это те, кто здесь – профессора, академики, писатели, музыканты, художники, военачальники. Элиту, если хотите, представляю я. О, нет! Представлял. Теперь я простой сторож. Я хотел заниматься наукой, хотел продолжать работу, которую мы начали еще с Константином Григорьевичем, хотел, вполне возможно, стать этой элитой, но мне указали мое место. И постарался в этом ранее упомянутый мной Моисей Соломонович Урицкий – бывший председатель Петроградского ЧК – ныне покойный.

      Впервые я познакомился с ним в конце марта 1918 года. Мои дела в лаборатории шли просто ужасно. У меня остался всего один ассистент – молодой студент – лаборант Арсений Крапивин. Этот лопоухий, небольшого росточка с кудрявыми волосами двадцатилетний паренек получал очень маленькое жалование. Хватало только на еду. Но он не хотел уходить от меня. Ему хотелось практики, как будущему специалисту. После того, как большевики пришли к власти, жалование пришлось снова урезать. Я ему доплачивал из своего кармана, потому, как тогда совсем ничего не оставалось бы. Я не знал, что дальше делать. Вариант был только один – закрыть лабораторию и не продолжать работу. Но нашлись люди, которые пообещали мне встречу с очень уважаемым в городе человеком, который выслушает меня и при случае поможет. Этим человеком был Моисей Урицкий – бывший член Петроградского временно-революционного комитета – ныне председатель Петроградской чрезвычайной комиссии. Сама комиссия находилась по адресу Гороховая улица дом 2 и занимала небольшие помещения, так как работало в ней не так много человек. Кабинет