Ночь ворона, рассвет голубя. Рати Мехротра

не просто спасла ей жизнь; она удочерила ее. Именно из-за нее у Катьяни были Айан, Бхайрав и Рева, которых она могла назвать братьями и сестрой. Она выросла с ними, училась с ними, играла с ними. Они были ее семьей, и неважно, что думали другие.

      – Если бы она действительно заботилась о тебе, то дала бы свободу, – сказал он.

      – Это не так просто.

      Она запнулась. Сердце у нее в груди сжималось от смешанного чувства замешательства и гнева.

      – Связь не может быть разорвана по одному лишь желанию. Прежде чем это случится, я должна выплатить свой долг.

      Он нахмурился:

      – Ты королевская телохранительница и, должно быть, не раз спасала всем им жизни. Разве ты еще не выплатила свой долг?

      Катьяни не знала, что ответить. Она хотела защитить королеву, сказать ему, что он был не прав и что она находится перед Хемлатой в таком большом долгу, что никогда не сможет его выплатить.

      Покинув Чанделу, она ни разу не почувствовала присутствия королевы. Ее рука метнулась к татуировке на шее.

      – Я не ожидала, что вы поймете, в каких отношениях я нахожусь с королевской семьей Чанделы, – холодно сказала она. – Они основаны на взаимном уважении и любви. Вы знаете, что это значит?

      Его глаза сузились.

      – Эта дискуссия бессмысленна. Пожалуйста, возвращайся в свою хижину.

      – Как я могу выйти из воды, пока вы на меня пялитесь? – спросила она, желая смутить его так же, как он смутил ее. – Или вы хотите увидеть меня обнаженной?

      Он заметно сглотнул, затем повернулся и зашагал прочь, не оглядываясь.

      – Спокойной ночи, – крикнула она.

      Он не соизволил ответить. Она вылезла из пруда и направилась прямиком к своей одежде. Она не сомневалась, что юноша ушел; он был не из тех, кто стал бы подглядывать. И все же она чувствовала себя ужасно беззащитной. Она поспешно вытерлась полотенцем, выжала воду из волос и надела чистую робу. Та состояла из двух частей: короткой нижней юбки, завязывающейся вокруг талии, и длинной туники, в которую нужно было просунуть руки, как в свободную куртку.

      Но у нее не было чистого нижнего белья. Ей нужно было постирать лиф и трусики и надеяться, что к утру они высохнут. А потом она пойдет в женскую хижину и попросит у них чистой одежды.

      По очереди она погружала свое белье в поток воды, затем выжимала и повторяла все заново. Когда она уже заканчивала, в последний раз отжимая лиф, то услышала голос у себя за спиной.

      – Ты все еще не ушла?

      Она подскочила, чуть не упав в ручей. Дакш, нахмурившись, стоял у нее за спиной.

      Катьяни глубоко вздохнула и сосчитала до десяти. Когда ее сердцебиение успокоилось, она, тщательно выговаривая каждое слово, сказала:

      – Я стираю свое нижнее белье. Вы же понимаете, что людям нужно нижнее белье? Все мои вещи остались в экипаже.

      – Тебе следовало попросить его у других учениц, – сказал он неодобрительно.

      Она закатила глаза. Он говорил очевидные вещи.

      – Да, я знаю. Я сделаю это завтра. А теперь будьте хорошим мальчиком и оставьте меня в покое.

      Она снова