Девилз-Крик. Тодд Кейслинг

обнаружил, что входная дверь распахнута настежь, а на крыльце стоит бабушка в ночной рубашке, залитой переливающимся оранжевым светом. От прохладного ветерка белая хлопчатобумажная ткань развевалась у нее за спиной подобно плащу, и в полусонном состоянии Джеку показалось, что бабушка похожа на супергероя из комиксов.

      Выстрел напугал его. Бабуля Джини направила револьвер в небо и выстрелила второй раз. Джеки на цыпочках двинулся к дверям, на свет, идущий с переднего двора. Потому что, как он помнил, там что-то горело. Запах дыма, заносимого ветром в дом, был ощутимым, а от душного облака, плывшего в его сторону, жгло глаза. Он прищурился, смаргивая слезы.

      В переднем дворе стояли призраки. Призраки с громкими, хриплыми голосами, в белых простынях, с лицами, скрытыми за масками с прорезями для глаз. На траве, пересекая друг друга, горели две огненные линии. Языки пламени возносились в ночь, лизали воздух, словно змеиные жала.

      «Прочь с моей собственности, – заявила Имоджин. Она опустила оружие и направила его на ближайшего призрака. – Вам здесь не рады».

      «Как и тебе, ведьма. Нам не нравится твое язычество».

      «Я больше не буду просить», – прорычала она. Джек помнил тон ее голоса. Они все влипли в неприятности, и им очень повезет, если они не получат хлыстом по заднице.

      А затем случилось что-то, что он не смог бы объяснить. Воспоминание, когда-то похороненное в глубинах разума, было таким туманным, что его можно было спутать с полузабытым сном. Бабуля Джини подняла свободную руку к небу, призывая невидимую силу. И лижущее ночь пламя, закручиваясь спиралью, устремилось к призракам. Белая мантия одного из них загорелась. Двое его друзей бросились к нему на помощь, чтобы вытащить из огненного ада, и попытались сбить мерцающее оранжевое пламя, охватывающее его тело.

      Джек помнил, как человек кричал в панике. Помнил, как все они кричали, призывая друг друга отступить.

      «Это еще не конец, ведьма!»

      И действительно, это продолжалось еще какое-то время. Джек сжал губку в руке так сильно, что вся вода вытекла из нее. Мыльная пена на облицовке пузырилась и лопалась. Джек моргнул, вытер пот со лба и посмотрел на оставшиеся буквы, сочащиеся красными подтеками по белой панели.

      Старая сука горит в аду.

      Он уставился на эти слова, затем снова перевел взгляд на входную дверь. Ключ оттягивал карман, космический вес, дополненный силой притяжения, давил на Джека.

      – Всему свое время, Бабуля.

      Закончив, Джек бросил губку в ведро с грязной водой и вытер руки о штанину. Вытащил телефон и набрал Чака. После трех гудков старый друг ответил.

      – Чак, это Джек. Хочешь выпить?

      Глава седьмая

1

      Красная табличка «ПРЯМОЙ ЭФИР» погасла, и Стефани «Стиви» Грин отодвинула микрофон от лица. Студию заполнил голос продюсера.

      – Стеф, ты не можешь говорить в эфире подобное дерьмо.

      Она освободила свои кудри от наушников и убрала их в пучок на